Нельзя сказать, что он не любил ее. Наверное, он любил ее. Он любил ее ровно семь дней.
Он был ее первым мужчиной.
На восьмой день, вечером, он отправился к своему университетскому приятелю, о котором, за всеми событиями, почти забыл. Как всегда, у них разгорелся спор на богословские темы. В этот раз они говорили об искуплении греха. Лео, ссылаясь на всевозможные источники от Библии до собственной диссертации, пытался доказать, что истинная вера и покаяние искупают любой человеческий грех, так как милосердие Бога безгранично. Он волновался, путался в цитатах и категориях и, в конце концов, далеко за полночь ушел, досадуя на самого себя.
Все эти семь дней он жил у Мери. Он открыл дверь ключом, который она дала ему, и вошел в дом. Мери спала. Чтобы не будить ее, он, не включая света, разделся и лег с краю. Но что-то не давало ему уснуть. В лицо ему светила полная луна. Он встал и задернул штору. Но сон снова не шел. И вдруг он понял причину — он не слышал дыхания Мери…
Врачи констатировали мгновенную смерть от спазма сосудов.
Лео чувствовал свою вину перед несчастной девушкой. И в то же время он не мог избавиться от ощущения, что все, происшедшее с ним этим летом, было дьявольским наваждением, которое не имеет отношения к нему — настоящему Лео Харту. Единственное, чего он не мог себе простить, — это слабости. Как посмел он отступить от своих принципов! Как посмел он предать свою единственную любовь! Как посмел он забыть — Бога?!
Но Мери, Мери…
Он понял, что этот грех ему придется искупать всю свою жизнь.
Закончив университет, он стал участвовать в делах церковной общины, в которой состоял и раньше. Вскоре ему начали доверять проповеди в церкви и лекции в университете. За три года он сумел заслужить отличную репутацию, на него возлагали большие надежды. Одинаково уверенно он чувствовал себя и за церковной, и за университетской кафедрой.
Поэтому лишь немногие поняли его неожиданное решение. Почему Вирджиния? Почему какой-то Уайтстоун? «Потому что там освободилось место», — коротко объяснял он непонимающим, после чего они и вовсе отказывались его понимать.
Он устал. Он снова не рассчитал своих сил. И не было покоя в его душе.
В Уайтстоуне, захолустном городке штата Вирджиния, молодой проповедник появился десять лет назад. Через пять лет он женился на девушке из уважаемой в городе семьи. Ее звали Кейт Блоссом, ей было двадцать лет, и она была его прихожанкой. Отец Кейт был протестантом, мать католичкой — ее предки переселились из Латинской Америки. От матери молодая жена проповедника унаследовала заводной темперамент, известное упрямство, смуглую кожу, темно-карие с поволокой глаза, ожерелье из аметистов и глиняную статуэтку Мадонны с Младенцем, перед которой она каждый вечер молилась, хотя и посещала протестантскую церковь.