– Мам, смотри! – Ленка потянулась к ней сложенными «лодочкой» ладонями.
Мама дожевала огурец, сощурила мутноватые глаза, наклонилась поближе, приглядываясь, и вдруг с досадой махнула рукой:
– Да что ты мне голову морочишь!
И ушла обратно на кухонные именины.
На следующий день сестренки выбрались на улицу пораньше, когда во дворе еще колыхались обрывки прозрачного утреннего тумана, а воробьи чирикали так, будто что-то случилось. И первым делом Олька с Ленкой, разумеется, направились к четвертому подъезду.
На лавочке, как раз рядом с кустом чубушника, наслаждалась свежим утренним воздухом очень забавная старуха. Она совсем не по погоде была одета во все темное, длинное, со старомодными складками, сборками, рюшами и перламутровыми пуговицами. Причем все это ей, можно сказать, шло – старуха была тонкая, сухая, подтянутая, как отошедшая от дел Мэри Поппинс. И только огромная темно-лиловая шляпа, широкополая, обвисшая, похожая на старый гриб, все-таки превращала пожилую модницу в нечто прискорбное.
Олька с Ленкой сначала вытянулись настороженными столбиками, как два суслика, убедились, что бабка на них даже и не смотрит, а значит, и ругать не должна, и тихонько нырнули под чубушник. И почти сразу же Ленка радостно пискнула, заметив знакомый блеск под бархатистыми лопухами, которые росли в паре шагов от куста. Сестренки переместились туда, Ленка схватила сокровище, потом они долго копошились в траве, отбрасывали в сторону неинтересные камешки и стекляшки, а еще через полчаса оказались уже возле гаражей, где что-то заметила Олька.
Солнце уже грело хорошо, из подъездов выбегали другие дети, теперь – враги, шпионы и конкуренты. С каждым днем количество остающегося в городе молодняка сокращалось, детей развозили по дачам и всяким там лагерям отдыха, но пока конкурентов во дворе было достаточно. Олька и Ленка изредка косились на них, по-взрослому поджимая губы в ниточку. Находок сегодня было меньше, но сестренки – грязные, вспотевшие, с зелеными от травы коленками – продолжали поиски с тем же азартом.
Спрыгнув в пересохшую канавку и жадно выхватив что-то со дна вместе с песком и сухими травинками, Олька крикнула:
– Лен!
– Сейчас! – откликнулась Ленка.
– Лен, ну посмотри, эта лучше всех!
Молчание. Только где-то вдалеке, наверное, взорвали петарду – послышался негромкий такой хлопок.
Олька выбралась из канавки, почесала зудящий кончик носа и огляделась.
Оказывается, они дошли до самого пустыря, на котором пару лет назад устроили огороженную футбольную площадку. Там взрослые мальчишки гоняли грязный мяч и покрикивали ломающимися голосами. У забора играли две ничейные собаки. По дорожке через пустырь молодая мама сосредоточенно тащила ревущего сына, он упирался и норовил сесть на корточки, чтобы его труднее было волочь.