— Ты прав, северянин, я мог вмешаться в эту битву, — послышался голос дракона.
Звуки били в мою голову сумасшедшим перезвоном колоколов, слова сочились болью. Она растекалась по жилам огнем. Жадным и неукротимым пламенем. Казалось, еще немного, и мой мозг взорвется от напряжения.
— Ты испугался, — оскалился я. — Испугался. Чего ты от меня хочешь?!
— От тебя? Ничего, — прошипел дракон. — Ты, северянин, обвинил меня в трусости. Да, я мог помочь, но не сделал этого. Со временем поймешь причину. Если тебя не убьют раньше. Вставай.
— Жаль, что я тебя не прикончил… — сказал, размазывая по лицу пот и грязь.
— Тебе будет нужна моя кровь. — Он словно не услышал последних слов. — Найди какой-нибудь сосуд или шлем.
Когда дракон улетел, я долго сидел на земле, опираясь на камень, и смотрел, как солнце поднимается все выше и выше. Смотрел, как по склону бродит несколько уцелевших бойцов. Мне стало страшно. Страшно оттого, что я понял одну до ужаса простую вещь: мы всего лишь жалкие пешки в вечной игре между живыми и мертвыми. Нас призывают в этот мир, чтобы эти летающие твари могли спокойно вздохнуть и сбросить с себя груз ответственности. Мы простая подачка для нежити. Мясо.
Раз так, то и союзников в этой войне у нас нет. Как не существует оттенков и цветов. Нет морали и выражения «так не воюют». Нет ничего, что можно назвать красивым словом «честь». Есть только черное и белое. Есть война. Вечная война между нежитью и нами. Нет, я никого не виню. Так уж получилось, что мы олицетворение зла, которое призвано для того, чтобы победило добро.
Кровь дракона? Она не действует на таких, как я. Может, кто-нибудь из местных, напейся он этой вожделенной крови, и стал бы супергероем. А я нахлебался. Досыта. До рвоты. Ничего не почувствовал. Кровь как кровь. Соленая. Жаль. Я был готов превратиться в любую тварь или нежить, чтобы отомстить за жизни погибших друзей и разнести владения старика Гуннэра.
По склону бродили выжившие. Их было всего девять человек. Девять. Из ста тридцати пяти, которых я привел на эти земли. И все выжившие были гномами. Видел, как у ворот ходил Сигур. Он будто обезумел от горя. Слава богам, выжил! Хоть кто-то. Будет с кем справить тризну о павших. А те, другие?
Гудивар Виккэр… Свэн Вархэлд… Мэдд Стоук… Я поднялся и пошел к заставе. Надо собирать трупы, чтобы достойно похоронить рыцарей и воинов. Хотя бы так отдать последний долг моим братьям.
Я поднялся и, пошатываясь, побрел к заставе. Солнце осветило трупы наших врагов, и они зашевелились, будто оживая для новой битвы. Нет, только не это! Слава богам… Но то, что я увидел, меня поразило. Вся эта нежить — армия, состоящая из мертвецов, — рассыпалась в труху! В мелкий серый пепел, который укрывал трупы моих бойцов как одеяло. Его разнесет ветром.