- Кто старший на "Аль-Робус-5"?- спросил он, начав разгерметизацию скафандра.
- Комендант-полковник Чигурский Архип Борисович,- представился начальник базы.
- Рауль Донбер,- в свою очередь представился мужчина и снял шлем открыв для обозрения гладко выбритую голову, осмотревшись в рубке он добавил,- вас не оставят в покое, поэтому предлагаю эвакуировать весь персонал в безопасное место.
- А база?- коротко спросил Чигурский.
- Всё что можно мы демонтируем, остальное придётся уничтожить,- Рауль вздохнул,- понимаю, тяжело принять решение уничтожить свой дом, но другого выхода нет.
- Вы правы адмирал,- Чигурский сглотнул густую слюну и спросил,- по новостям говорили, что вас казнили за воровство имущества флота.
- Врали,- спокойно ответил Рауль и слегка улыбнулся реакции Чигурского,- меня предупредили верные товарищи, а насчёт воровства, правда, только не для себя воровал. А в общем, что объяснять увидишь сам.
- Хорошо, мы эвакуируемся, а как другие базы?- спросил Чигурский.
- Оставшись здесь, вы погибнете,- Рауль разглядывал панель состояния базы, на которой красными огоньками указывались повреждённые сектора. Красного было слишком много, вздохнув, он добавил,- покинув базу вы сможете быть полезными тем кто ещё не сдался.
Чигурский посмотрел на своих офицеров:
- Решать вам.
- Борисыч, нам собственно выбирать не приходится - погибнуть здесь или жить с ними,- заявил майор с ампутированной кистью руки, указав ей на Донбера, очевидно разгерметизированный скафандр отсёк ему кисть, спасая тело.
- Давайте приказы об эвакуации,- произнёс Чигурский охрипшим голосом.
- Понимаю, тяжело,- Рауль легонько похлопал Чигурского по плечу,- но кому сейчас легко.
Эвакуация проходила так, словно шли учения, каждый знал своё дело и не задавал лишних вопросов. Наблюдая за действиями персонала базы, Рауль поражался их стойкости. Проходя мимо него, разведчики отдавали приветствие. В их лицах Рауль видел скорбь о погибших родных и друзьях, усталость от нескольких суток непрекращающегося боя, грусть о бросаемой базе, бывшей для большинства из них родным домом.
Детский голосок вывел его из состояния оцепенения.
- Я хочу к маме! Можно я останусь с ней и папой,- причитала без слёз девочка лет семи, нёсшая в перевёрнутом шлеме от скафандра какие-то непонятные безделушки и ленты.