Жене ничего не оставалось делать, как последовать за ним. Они вышли из дома и по мощеной дорожке прошли на дорогу. Здесь и Женя, и Скобкин почувствовали себя гораздо спокойнее.
– У меня сегодня свободный денек выдался, – пояснил он, доставая из кармана мятую пачку сигарет. – Я курну, ты не против?
– Курите, пожалуйста, – писклявым голосом разрешила Женя.
Черт знает что! Общаться с мужчиной, да еще распоряжаться им – такого с ней не приключалось даже во сне.
– Ты гляди не стесняйся, – заявил между тем добрый Скобкин. – Если надо чего расследовать, я подстрахую. Пушку с собой взял, так что все в ажуре.
В то время как он говорил, мимо них на приличной скорости пронесся серебристо-серый автомобиль, закидав обочину градом мелких камней. Женя успела разглядеть лысину шофера, обрамленную довольно длинными всклокоченными волосами. Ни с кем его не спутаешь. Хрюкин! «А что, если пойти ва-банк? – внезапно подумала она, воодушевленная присутствием Скобкина с пистолетом. – Напугать этого Хрюкина лобовой атакой? Он наверняка даже не подозревает о том, что кому-то стало известно о его связи с Яном. Я постучу, потом смело пройду в дом и потребую объяснений. Скобкин останется на шухере. Если Хрюкин накинется на меня, он придет на помощь».
Свой план она сбивчиво изложила брату новой подруги. Выслушав ее, тот хмыкнул и сказал:
– А пошли!
* * *
Между тем в доме Хрюкина поднялся настоящий переполох.
– Муж приехал! – сдавленно крикнула жена стоматолога, Маргарита Хрюкина. Это была красивая шатенка с глазами азиатского разреза и большим чувственным ртом, алчущим поцелуев. Мужчины пачками сходили от нее с ума. Если бы Маргарита была крепостью, желающих сидеть в осаде набралась бы целая армия. Однако, чтобы завоевать благосклонность красавицы, никаких особых усилий не требовалось. Сам стоматолог Хрюкин был всего лишь вывеской, призванной облагородить тот проходной двор, который Маргарита устроила из своей спальни. Однако вывеска время от времени воображала себя человеком и поднимала бунт.
– У моего мужа кризис среднего возраста, – объясняла своим любовникам, застигнутым на месте преступления, Маргарита, когда в их обнаженные торсы летели горшки с геранью или вазы чешского стекла, запущенные рукой Хрюкина и разбивавшиеся на великолепные цветные куски.
Сегодня в спальне Маргариты застряло лицо итальянской национальности, которое плохо понимало по-русски, но компенсировало этот недостаток южной необузданностью. Слова «муж приехал» для него ничего не значили.
– Муж! – повторила Маргарита, изобразив указательными пальцами над головой маленькие рога. – То самое чудовище, из-за которого я так страдаю! Вставай, Лоренцио, тебе надо бежать!