- Это совет? - быстро спросил Скорин.
- Нет. И давайте перейдем к действительности. Вы ясно представляете ситуацию, в которой находитесь? Предположим, вы отказываетесь от сотрудничества со мной...
- Точно, отказываюсь.
- Что делаю я? Сегодня вечером я по вашей рации, используя ваш шифр, начинаю радиоигру.
- Москва знает мою руку, майор.
- Учитываю. У нас имеется магнитофонная запись двух ваших шифровок, хороший радист в состоянии подделать почерк. Я допускаю, в городе имеется человек, через которого Москва может проверить вас. Шлоссер рассуждал вслух, делал паузы, задумывался, задавал вопросы, не ждал ответа. - Это не страшно, коллега. Живете здесь, изредка появляетесь в городе. Любая проверка подтвердит мои сообщения. Вышлют связного? Я приму шифровку, буду знать место и время встречи. Мы возьмем связного, попытаемся перевербовать его. Да, да, знаю, с русскими это редко удается. Что ж, тогда - расстреляем. Я успею передать от вашего имени уйму дезинформации. В конце концов Москва убедится в вашем предательстве, мы постараемся подбросить соответствующие факты...
- Вы захватили меня, расстреливайте! - чуть не крикнул Скорин, встал и, прихрамывая, отошел от стола.
- Вы мне нужны живым, капитан. Для своего народа вы человек потерянный. Кто узнает о вашей стойкости? Соглашайтесь работать, я не заставлю вас делать подлости. Мало того, чтобы в вас не сомневались, я снабжу вас ценной информацией. Вы принесете своим некоторую конкретную пользу. Связной не провалится. Он останется жив.
Необходимо любым путем втянуть русского в сотрудничество, пусть даже не искреннее. Главное, чтобы он вступил в игру, дальнейшее зависит от искусства партнеров. В своих силах Шлоссер не сомневался.
- Вы мне нужны, чтобы, анализируя задания вашего Центра, я мог знать, чем конкретно интересуется русская разведка.
- И только? - спросил Скорин.
- Конечно, изредка я через вас буду передавать такие сведения, которые выгодны нам, - полагая, что русский оценит откровенность, ответил Шлоссер и продолжал: - Предупреждаю, если вы не согласитесь на условия либо, приняв их, нарушите - попытаетесь бежать либо выкинете какой-нибудь иной номер, - покончите жизнь самоубийством... - Барон, давая русскому время вникнуть в смысл, выдержал паузу. - Я обеспечу ваш Центр такой информацией, что ни один человек на площади Дзержинского не станет сомневаться в вашем предательстве. Тогда уж действительно и ваши дети не будут гордиться вами.
- Продолжайте.
- Не забывайте, мне известны ваш шифр, почерк, время выхода в эфир. - Шлоссер понимал, что не сломил противника, русский - идейный враг, он никогда не пойдет на сотрудничество искренне. Тем лучше, в Москве знают характер и стойкость своего разведчика, будут верить до конца! Именно такой человек и нужен, пусть только начнет игру. Барон решил дать русскому надежду на возможную победу в конце операции.