Но родители-то, родители, говорю! Хоть у них-то должны сохраняться порядочность, последовательность и принципы!
– Ты слишком многого от них хочешь, Адриан, – вздохнула она.
Взял с нее слово никому не рассказывать, что я распустил нюни. Она любезно разрешила мне пересидеть у нее, пока не высохнут слезы.
Суббота, 5 февраля.
Люкас продолжает нас терроризировать.
Сегодня пришло письмо от его стряпчего. Люкас грозит судом, если не получит доступа к Рози.
Кортни Элиот советует и нам найти хорошего стряпчего. Пусть, мол, напишет Люкасу в ответ, что мы его сами через суд отлучим.
Что это такое, я толком не понял, но звучит жутко.
Вторник, 8 февраля.
И не спрашивайте, как у меня хватает сил выдержать нескончаемо длинный день в школе. Просто не спрашивайте. Хожу будто на автопилоте, ну прямо улыбающийся робот какой-то. Но душа моя скорбит, рыдает и плачет. Знали бы только учителя, что достаточно одного их неласкового слова – и на глаза у меня тут же наворачиваются слезы.
Удается скрывать их, ссылаясь на конъюнктивит, но временами, кажется, и эта уловка не помогает.
Сегодня кончается испытательный срок.
1 час ночи. Стороны согласились продлить срок действия договора.
Среда, 9 февраля.
Ирландские республиканцы похитили рысака по кличке Шергер. Пандору, похоже, больше волнуют его проблемы, чем мои.
– Тебе не кажется это странным? – спросил я.
– Ничуть, – ответила Пандора. – Шергер – исключительно породист и чрезвычайно чувствителен. Как он, бедняжка, должен страдать!
У кого искать поддержки – ума не приложу. Сбегу в Лондон.
Четверг, 10 февраля.
В Лондон бежать передумал.
Как сообщает "Гардиан", лондонские кокни сходят с ума от загрязненности окружающей среды свинцом.
Пятница, 11 февраля.
Наняли стряпчего по имени Сайрил Хил. Он написал хмырю Люкасу грозное письмо, требуя отвязаться от нашей семьи.
Письмо обошлось нам в двадцать фунтов.
Суббота, 12 февраля.
Дома сгущаются грозовые тучи, так что я пошел проведать Берта. Еле пробился в дом – там в дверях целая очередь добровольцев из социального обеспечения, ожидающих приказов и инструкций. Однако никто из них не решился заняться Саблей, поэтому я вычистил конуру, вычесал Саблю и повел ее на ежедневную прогулку в парк отдыха.
Там ошивалась шайка Барри Кента – завязывала узлами канаты качелей. Но с Саблей я чувствовал себя вполне уверенно и даже покатался с горки.
На обратном пути повстречались еще несколько человек с овчарками.
Может, просто совпадение, но все овчарочники, как один, оказались коротышками. Каждому овчарка аж по пояс. Как это понять – не знаю, но ведь как-то понять надо.