Еще дважды Валентин видел темные сны. Один раз к нему явился понтифекс и позвал его в Лабиринт. Он вошел туда и увидел множество проходов и непонятных улиц. Изображение тощего старого Тиевераса плыло перед ним, ведя его к центру. Наконец он зашел довольно далеко в глубь громадного Лабиринта. Понтифекс вдруг исчез, и Валентин остался один в зеленовато-холодной пустоте. Все опоры исчезли, и он начал падать к центру Маджипура.
В другом сне проезжавший на своей колеснице через Пидруид корональ поманил его к себе и предложил сыграть в игорной палатке. Они метали диск, сбивали фишки и выиграли связку белых пальцевых суставов, а когда Валентин спросил, чьи это кости, лорд Валентин засмеялся, дернул себя за густую черную бороду, устремил на Валентина свой горящий взор и сказал:
— Посмотри на свои руки.
И Валентин увидел вместо пальцев розовые шрамы.
Валентин рассказал об этих снах Слиту и Карабелле, и они опять не смогли истолковать их, а лишь посоветовали, как только они покинут Пидруид, обратиться к какой-нибудь жрице мира снов. Отъезд был неминуем. Фестиваль закончился, корабли короналя ушли из гавани, дороги были забиты, так как люди из провинции возвращались по домам. Залзан Кавол торопил свою труппу закончить все дела в Пидруиде, чтобы двинуться в путь в День Моря после полудня.
Это известие почему-то опечалило Шанамира, и Валентин заметил, как изменилось настроение мальчика.
— Я думал, ты будешь рад отправиться в путь. Тебе не хочется покидать город?
Шанамир покачал головой.
— Я ушел бы отсюда хоть сейчас.
— Тогда в чем дело?
— Прошлой ночью я видел во сне отца и братьев.
Валентин улыбнулся:
— Еще не выехал из своей провинции, а уже тоскуешь по дому?
— Это не тоска по дому, — мрачно возразил мальчик. — Они лежали на дороге связанные, а я вел животных. Отец и братья кричали мне, чтобы я помог им, а я ехал прямо на них. Тут и без толкователя снов ясно, что это означает.
— Значит, на тебе вина, что ты бросил свои обязанности и дом?
— Вина? Да. Деньги! — ответил Шанамир.
В его голосе слышалось раздражение мужчины, объясняющего что-то тупому ребенку. Он похлопал себя поясу:
— Деньги, Валентин. У меня тут около ста шестидесяти реалов от продажи животных. Разве ты забыл? Это целое состояние. Их хватит моей семье, чтобы прожить весь этот год и часть следующего! Они ждут моего благополучного возвращения в Фал-кинкип с этими деньгами.
— А разве ты собирался не отдавать им эти деньги?
— Но меня же нанял Залзан Кавол! А вдруг он направляется в другую сторону? Если я повезу деньги домой, то потом не найду вас, когда вы будете странствовать по Зимроэлю. А если я пойду с жонглерами, я украду деньги моего отца, на которые он рассчитывает и в которых нуждается. Понял?