На его лице появилась ироничная полуулыбка. И Рита поняла, что сейчас последует перемена темы.
— Ну и шляпа. Удивлюсь, если она пройдет в дверной проем.
— Думаешь, она слишком большая?
— Для гаучо в самый раз.
Хотя Мел явно поддразнивал ее, критика задела Риту. Она кривовато улыбнулась.
— Тебе ли говорить — в таком-то клоунском наряде. — Она кивнула на мешковатый, помеченный всеми цветами радуги комбинезон.
— Да уж. — Он издал короткий смешок. — Могу заработать несколько лишних баксов, развлекая детей на арене.
На том злополучном вернисаже он тоже старался развеселить меня, вспомнила Рита. Тогда ей почти удалось забыть о том, как унизил ее Марк. Мел был забавным. И добрым. И заботливым. И таким привлекательным. Он обладал ленивой сексуальностью, красноречиво свидетельствовавшей о том, что он все равно получит желаемое и спешить ни к чему.
Той ночью он получил все сполна. Как и она. Но после этого их пути разошлись.
— Ну что ж, мне пора идти, — сказала Рита, желая выбросить из головы мысли о Меле и той ночи.
Она схватилась за ручку чемодана, но вспотевшая от волнения рука соскользнула, и чемодан опрокинулся.
— Бывший бойскаут не может смотреть на это спокойно. — Мел поднял чемодан. Рита потянулась за одной из коробок, но он схватил ее за локоть. — Разреши мне. — И посмотрел на нее долгим взглядом.
Рита отступила, позволив ему сделать по-своему. Она все еще чувствовала тепло его руки на своем локте.
Мел убрал ручку и вскинул чемодан на плечо, словно тот весил не тяжелее кошелька, хотя был под завязку забит одеждой, справочниками и путеводителями. Зажав вдобавок под мышкой пару контейнеров, он направился к двери в дом. Даже в клоунском наряде он выглядел таким же мужественным и надежным, как в тот вечер, когда она выделила его из толпы на вернисаже.
Мел придержал дверь для нее, затем внес багаж в лифт.
— Этаж? — Его палец завис над кнопками.
— Дальше я могу сама, — сказала Рита, не желая утруждать его.
— Ты не донесешь все это сама. Они разбегутся по пути. Этаж? — повторил он.
— Это совсем ни к чему. Правда. — Но при виде решимости, написанной в карих глазах, Рита вздохнула. — Десятый.
— Наверху, — пробормотал он. — Как и следовало ожидать.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ты птица высокого полета. Поэтому, конечно, должна обитать на верхнем этаже.
Она поняла, что Мел имеет в виду совсем не это. После того как она вела себя той ночью, он, наверное, считает ее властной особой. Она буквально приказала ему заняться любовью с ней. Рите стало жарко от этого воспоминания. Если бы только она могла объяснить, что той ночью была не в себе!