Что хотел сказать бандит, Гуров так и не узнал. Со стороны дверей, распахнутых телом мертвого боевика, раздался сухой щелчок пистолетного выстрела. Пуля попала Лунину прямо в висок, и он снопом упал на пол. Позади Гурова застонал Игнат. Сыщик схватил с пола автомат и повернулся к нему.
Главарь лежал на боку, зажав рукой правое плечо. Гуров наклонился над ним и осмотрел рану. Пуля прошла навылет и умудрилась не задеть легкое. В раненой руке Игнат сжимал бумажник. Гуров вытащил его из слабеющих пальцев. В бумажнике было несколько стодолларовых купюр и пара кредитных карточек. Гуров вытащил их и бросил раненому Игнату на грудь.
– Так, говорите, деньги не пахнут? – спросил сыщик бандита, глядя в его подернутые пленкой боли глаза. – Понюхайте их, когда будете сидеть в камере смертников. На том свете встретимся, расскажете, что учуяли.
Гуров обернулся. Позади него стоял Крячко, а чуть поодаль полковник Бурдин. По комнатам дачи рассыпались бойцы из спецотряда ФСБ, разыскивая тех бандитов, кому удалось спрятаться.
– Стас, неужели ты стрелять научился? – спросил Гуров, глядя на улыбающегося друга.
– Ну и видок у тебя, Лева. Сразу видно, что не с девочками в постели кувыркался! – удивился Крячко и ответил на вопрос: – Нет, стрелял не я. Это у нас вон Федорыч стрелок. Я бы и из рогатки так не попал. Между прочим, господин Шерлок Холмс, я из-за тебя всю ночь на ногах. Ты уж заканчивай эту волынку побыстрей. Спать ужасно хочу…
– За твои фортеля тебе, Лева, голову оторвать вместе с погонами мало! – ворчливо проговорил Орлов, когда выслушал доклад Гурова и поморщился, оглядев его с ног до головы.
Сыщик действительно выглядел отвратительно. Синяки под глазами, распухшие губы, ссадина на лбу. Но самым неприятным для генерала был взгляд Гурова. Пустой и ничего не выражающий. Сыщик страшно устал и хотел убраться из главка подальше.
– Ты, Петр, своего орла не ругай, – вступился за Гурова Кулагин. – Вон он какое дело, считай, один провернул…
– Как это один! – запротестовал Крячко. – Где бы он сейчас был, если бы я Чернова не взял?
– Твоих заслуг никто и не принижает, – Орлов недовольно посмотрел на обидевшегося Станислава. – Премию я тебе, по крайней мере, обещаю. А остальное с Левы спрашивай. И вообще, не вмешивайся, когда старшие по званию говорят.
– Вы мне подачками рот не заткнете! – театрально вскочил из-за стола Крячко. Кулагин удивленно посмотрел на него. – Сейчас вам не восьмидесятый год!
– Стас, перестань паясничать, – устало оборвал его Гуров и повернулся к Орлову. – Пойдем мы, Петр. Устали, как собаки.