Первым порывом тогда было побежать на крышу и сброситься, чтобы избавиться от этой боли. Боже, как же больно. Хотелось разогнать этих долбанных соседей и прохожих, которые своими маленькими умишками не могла догадаться что с ней происходило, строили свою дурацкие версии. Хотелось кричать, орать, рычать во все горло. Закрыть это такое бессильное тельце подруги от взглядов, от снега, от всего мира. Милая, как же плоха окончилась наша с тобой пьеса. Кроваво алый аккорд, поставил точку в моей жизни.
— Кошмар, самоубийцы эти достали уже, лучше б повесилась, а то теперь от крови площадку не отмыть, детей гулять не отпустишь, — раздался противный голос за моей спиной, я повернулась и посмотрела в глаза говорившей жирной бабы.
— Заткнись!!! — крик разнесся в холодном воздухе и кучка жалких людишек замолчала. Кто издал его? Я? Не знаю… Я обезумела, Господа.
Потом были врачи, они забрали Аллу в морг. Помню что я кричала, билась, просила чтобы взяли и меня, но меня оттолкнули, сказав что не положено.
Снова снег, снова музыка, образ девушки на асфальте, нет, я не могу поверить что это Алла. Не могу, как не просите… Снова одиночество, чувство вины, уже привычная боль. Снова одна, снова бреду домой. Совсем одна, навсегда…
Дома я оказалась внезапно, не помню ничего. Горло саднило, от криков. Голова болела, не раздеваясь я прошла в комнату и закрыв в нее дверь, сползла вниз. А музыка под такт моей жизни играла:
Большие города,
Пустые поезда,
Ни берега, ни дна,
Все начинать сначала.
Холодная война
И время, как вода,
Он не сошел с ума,
Ты ничего не знала.
Полковнику никто
Не пишет.
Полковника никто
Не ждет.
На линии огня
Пустые города,
В которых никогда
Ты раньше не бывала.
И рвутся поезда
На тонкие слова,
Он не сошел с ума,
Ты ничего не знала.
Полковнику никто
Не пишет.
Полковника никто
Не ждет.
Полковнику никто
Не пишет.
Полковника никто
Не ждет.
Полковнику никто
Не пишет.
Алла, еще одно имя на надгробии моего сердца.
Закрыла глаза… Открыв, я уже не видела ничего из-за пелены слез, потоком вырывающихся наружу. У меня была истерика, я била посуду, кричала, выла, пытаясь заглушить боль потери. Нельзя было сдерживать все в себе.
Не помню точно, что еще делала и сколько это продолжалось, но услышала как у меня выбили дверь вошло несколько человек в белых халатах и, взяв меня на носилки, куда-то понесли.
* * *
Открыв глаза, я огляделась. Какая-то комната, а рядом с моей кроватью сидел, симпатичный голубоглазый блондин.
— Здравствуйте Анна, меня зовут Олег Байком, у меня к Вам предложение, — улыбнувшись, начал он разговор.