– Да успокойтесь вы, Валентина Матвеевна! Незачем так волноваться, – улыбнулся Крячко. – А просила Маринка у мужика отгул.
– Какой еще отгул?! – вспылила старушка. – Что я, отгула, что ли, не знаю? Не отгул она у него просила. Другое что-то…
– Все, проехали, – остановил болтовню старушки Станислав. – Мы к вам по делу. И нас, между прочим, люди внизу ждут. Давайте как-нибудь в другой раз в слова поиграем.
Крячко вкратце рассказал Валентине Матвеевне, что от нее требуется. Старушка, не раздумывая, согласилась. Только сказала, что светло еще слишком на улице. Станислав это предвидел. Он захватил со склада шерстяное одеяло и занавесил им большую часть окна на лестничной площадке. Валентина Матвеевна критически осмотрела его работу и согласилась с тем, что освещение стало подходящим.
Большая часть следственного эксперимента прошла совершенно спокойно. Парни, вызываемые Крячко, поднимались по лестнице и подходили к двери Полежаевой. Старушка смотрела на них от своей квартиры и отметала одного за другим. У одного ее не устраивала походка. Другой был слишком низкого роста. Третий, наоборот, немного выше и «совсем уж худющий». Четвертым поднимался Смертин.
– А этого ирода зачем сюда притащили? – завопила Валентина Матвеевна, едва сутенер поднялся на лестничную площадку. – Что, я его сивую башку, что ли, не узнаю? Это он, бесстыжий, к Маринке каждый день таскался да из дома ее уводил. У-у, гад! – старушка замахнулась на Смертина кулачком. – Извратил нам всю девку. Из-за тебя и убили ее! Через тебя и Нюрка в больнице лежит. Тьфу, тебя надо было убить-то!..
Валентину Матвеевну еле оттащили от сутенера. Крячко понимал, что и здесь эксперимент ничего не дал: последний из подозреваемых – Смертин – оказывался невиновен в убийствах трех девушек.
– Не те это люди, – покачала головой старушка, подписывая протокол. – Тот мужчина прямой ходил, словно шест ему в горло запихали. Да и ногами шлепал, как солдат на параде.
– Ну что же, Валентина Матвеевна. Не получилось у нас. Все равно спасибо за помощь, – Станислав убрал протокол в кожаную папку. – Квартирка-то уже старая. Наверное, ордерок на нее году в шестидесятом получали.
– Во! Вот это слово! – заорала старушка. – А я никак вспомнить не могла, где его слышала! Точно, Маринка требовала у мужика ордер показать. А вот на что он ей, Нюрка не разобрала…
– Вы уверены, что речь шла об ордере? – удивленно переспросил Крячко. – Может, о чем-то другом?
– Какое там «другое»?! – всплеснула руками Валентина Матвеевна. – Нюрка точно сказала, что Маринка ордер просила! Теперь слово это на бумажку запишу. Чтобы в следующий раз не забыть!..