Но длилось оно не долго. Вскоре он вынужден был признать, что «вольность» жизни потенции ему не прибавило. Всё было более-менее сносно только на уровне, как говорится, «на новенькую». А потом…. И почему все бабы, даже откровенные оторвы, так стремятся к долговременным отношениям? Ну что им в этом? Нет что: провели приятно некоторое время – и разбежались пока хорошие. Так нет же.
И настоящих проституток в таком маленьком городе не сыскать. Есть, конечно, и «любительницы этого дела», и «истинные» б…., но в силу местных особенностей (не деревня, конечно, но прослыть можно запросто) всё это «практиковалось» втихаря. Поди, найди. К тому же, у большинства из них были свои мужья-импотенты. Зачем им такой же малосильный любовник?
То, что он – импотент, Александру, в конце концов, пришлось безоговорочно признать. Когда даже молоденькие девушки, типа брюнеточки из соседнего подъезда, могут вызвать только чисто сознательный интерес, без всяких физиологических порывов и позывов – это уже приговор. И он запил.
Нет, он не уходил в многодневные запои, напиваясь до бессознательного состояния и прогуливая работу. Просто каждый день он покупал несколько бутылок пива и проводил вечера, бездумно пялясь в экран телевизора и без всякого удовольствия вливая в себя пиво. Сам процесс был ему почти противен, но без его последствий он уже не мог обходиться. Всё – хуже некуда, да наплевать!
Взяв непочатую бутылку со стоящего у дивана журнального столика, он вцепился зубами в пробку и, с силой рванув, сорвал её, покорябав до крови губу и десну. Выплюнув пробку на пол, он глубоко, до самых покатых плечиков, сунул горлышко бутылки в рот и запрокинул голову. Пиво, которое он не успевал глотать, вытекало изо рта и стекало по подбородку и шее. Когда бутылка опустела, Александр судорожно сжал зубы и с явным усилием сжимал их до тех пор, пока не откусил горлышко. Выплюнув горлышко вместе с кровавой слюной, он кинул «обезглавленную» бутылку в экран работающего телевизора. Раздался хлопок, и из потухшего экрана повалил чёрный дым. Запахло синтетической гарью.
На телевизоре, стоящем в «стенке», лежали газеты, и они начали медленно тлеть от нескольких вырвавшихся из кинескопа искр. С неестественно спокойным выражением лица Александр наблюдал, как разгорается бумага, и язычки пламени подлизываются к полке светлого дерева.
Поскольку «стенка» была сделана не из ДСП, а из цельного дерева, разгорелась она быстро, уютно потрескивая. Александр, всё так же спокойно, наблюдал за быстрым распространением огня. Когда загорелся палас, он почувствовал, что ему начинает не хватать воздуха и медленно закрыл глаза. Блики пламени, которые он воспринимал сквозь закрытые веки, становились всё ярче. Спокойному восприятию всё усиливающегося тепла мешали только противный привкус крови во рту и пощипывание пореза на губе. А так – было вполне комфортно.