- У меня там мастерская... Ну, придумаю что-нибудь.
- Соседям скажешь, брат приехал, но говори про одного, их не различат, да и выходить они будут редко, и по одному.
- Мне такое в радость, скучно живу, бывает у меня одна, да и то не часто, - сказал Толик повеселевшим голосом - водка делала свое.
- И еще, как на улицу собрался, квартирантов предупреди, один раньше тебя выйдет.
- Господин полковник, вы готовитесь словно к войне. - Толик снова выпил, не закусывая, и сыщик опытным глазом определил, что мастер пьющий.
- Ты, Толик, с приятелями на улице или в кафе выпиваешь? - спросил он.
- Редко, однако случается. Живу-то один, скукота.
- Теперь ты будешь не один, жизнь станет веселее, и выпивку вне дома придется прекратить. Водка нынче плохая, в стакане черт-те что оказаться может, - Гуров увидел, что его слова не понравились хозяину.
- У нас во дворе только свои, - ответил он сердито.
- Только свои и продают. Илюшку тоже продали свои.
- Понял, не маленький. - Толик снова налил.
"Не повезло нам, - думал Гуров, закуривая. - Он нас в любой момент подведет, и не убережешься. Вот Русь непознанная, как золотые руки у человека, так он алкаш".
Из машины Гуров по телефону нашел Мишу и Тишу, приказал немедля прибыть на Малую Бронную.
Через несколько минут после отъезда Гурова из подъезда вышел Толик и твердой поступью направился в магазин.
- Пойми человека, у него дома залейся, а он не ленится в магазин идти. Отправляйся за ним, взгляни на его дружков-приятелей, - сказал Гуров Крячко.
У магазина Толика встречали словно народного героя. И все стало понятно. Он угощал, местная "публика" его знала и любила, ходил он в магазин не выпить, а пообщаться, выслушать, какой он золотой мужик, узнать новости, которых по телевизору не сообщают, вообще глотнуть свободы. Станислав покрутился пять минут среди аборигенов, тут же стал своим, потолковал с сержантом милиции, который тоже не отказался выпить за чужой счет. Крячко понял, здесь с мастером могут сотворить что угодно, налить ему в стакан керосин, никто и не заметит.
Через пару часов прибыли оперативники. Толик в это время спал в похмелье, наконец открыл дверь на длину цепочки, выслушал пароль, пустил в дом, зло сказал:
- Ошейник надели, псы милицейские, да я с такими мордами грамма не выпью, - и упал в койку.
Оперативники обосновались в средней комнате, хозяин так и не успел перенести свою электронику. Тиша забрал водку из холодильника, дверь запер, ключ спрятал.
- Признайся, в гестапо служил? - съехидничал Миша.
- У меня батя от нее умер, - холодно ответил Тиша.