Позвав Ырыс с собой, я решил вернуться на гору и предложил ей собрать в округе лекарственные травы. И вот вновь плоский камень на выходе из пещеры. Теперь мы пошли не вверх, а наоборот – вниз. Я помнил, как мы с бабушкой, которая всю жизнь проработала аптекарем, каждое лето ходили в лес собирать травки, а потом сушили их в сарае, подвешивая пучки на верёвку. На растерянной физиономии Ырыс я прочитал, что она вообще ничего не знает о лекарственных свойствах растений. Бросалось в глаза, что в пищу у племени шло только мясо. Ни чего из растительности, ни в сушеном, ни в свежем виде – у них не использовалось. Я махнул ей, следовать за мной и, с видом знатока, стал исследовать территорию, ниже выхода, где в низине виднелось много растений, а земля была больше похожа на луг или даже болотце. Спускаясь, я обнаружил, что подавляющее большинство из них мне совсем не знакомы, правда скоро попались заросли Душицы и несколько кустиков Зверобоя. Ниже нашел розетки Подорожника, а когда под ногами стала хлюпать вода – я нарвал Багульника. Сильно внимательно разглядывать травки я не стал из-за спутницы, которая тревожно озиралась по сторонам и всё время, жестикулируя руками, призывала вернуться. Наверно боялась нового нападения хищников, подумал я. В низине летали тысячи кровососущих гадов. Я не забывал иногда смазывать себя мазью от комаров. Погода была такая неустойчивая, что показалось – за сутки прошел год. Ночью летел снег, днём низкие тучи сменялись ярким солнцем, резкий ветер то стихал, то вновь дул с неистовой силой, даже пытался пойти дождь, но потом опять прояснялось. Подумалось, что в таких условиях очень сложно выживать как животным, так и растениям. А уж как тяжело было переносить перепады неандертальцам. Солнце быстро приближалось к горизонту и резко стало смеркаться. С озера потянуло сыростью и холодом.
Пока мы возвращались в пещеру, я нарвал березовых листьев и как мог, объяснял Ырыс назначение каждого растения. Не сказать, что она многое поняла, но её глаза смотрели с большой заинтересованностью на каждую травку. По пути в пещеру я набрал несколько горстей брусники, в огромном количестве росшей на камнях, покрытых мхом и сухими еловыми иглами. Угостив девушку немного недоспелой брусникой, я вызвал у неё испуг. Она боялась жевать её точно так же, как я боюсь пробовать на вкус мухомор. Но, глядя на мою довольную физиономию, всё-таки рискнула. Не сказать, что ей очень понравилось. Конечно, если бы я дал горсть земляники, это было бы вкуснее. Но на вкус и цвет, как говорится – товарищей нет. Ей, кстати, брусника понравилась, но только самая спелая и до входа, она шла и срывала самые красные ягоды с бело-розовых гроздей, свисавших с камней. По дороге в пещеру я сожалел, что не видел грибов. Маслята были бы кстати. Но, увы, не попались.