Пока я размышлял о горбуне и держал руку у нижней губы, чтобы остановить кровь, мимо нас проплывали огромные скалы, поросшие величественными елями. Скорее это не они мимо нас, а мы мимо них проплывали. Я вертел головой по сторонам и по отдалённым чертам общего облика окружающих хребтов узнавал местность. Сейчас мы находились в районе будущей плотины в старом городе, где река должна была сделать влево поворот на девяноста градусов. Вокруг конечно, ни города, ни тем более, плотины не было, и скалы, между которыми несло наш плот, были голыми и отвесными. Поверить не мог, что я на велосипеде в этом районе почти каждый день гонял, точнее – буду гонять, по нескольку часов. Мои страдания вдруг сменились нервными смешками. На неуправляемом плоту, на половину в воде, сидело три калеки и два здоровых человека, но и те были вымотаны приключениями, холодом, сыростью, флорой, фауной и назойливыми преследователями. Смешки были не от нашего состояния, а оттого, что река со всего разгона влеплялась в скалу, стоящую у нее на пути и уходила влево. И вот эта скала становилась ближе, с каждой секундой приближая неминуемое столкновение. Каждый из нас видел это сближение и каждый превращался в подобие пружины, готовый в любую секунду среагировать на удар. Все вцепились в бревна плота и ждали. Десять, семь, пять, три, метра… рывок плота в метре до стены застал нас врасплох. Мы ждали лобового удара, но ни как не могли предположить, что под водой плот «зацепится» за подводную каменную глыбу. Но крепкая хватка за бревна и шкуру помогла. Нас, сидевших в ожидании «финала плаванья», опрокинуло вперед, но ни один не слетел с плота. Кувыркнувшись, я оказался на спине, Тырыый успел для подстраховки ухватить меня за руку, а плот, зацепившись одним углом за камень, резко развернуло по течению и, отвернув от скалы, бросило в яму после порога. Мощный поток промыл такую глубокую яму, что плот, клюнув носом в нее, ушел под воду вместе с нами, как поплавок во время поклёвки. Я держусь руками за шкуру, брыкаю ногами, помогая всплыть плоту, воздух заканчивается, я ору во всё горло и вижу пузыри воздуха в воде перед своими глазами, которые выходят из моего рта и в каждом пузыре – «кусочек» моего крика. Ну, думаю – всё, утонул… и в последний момент плот выныривает, как пробка. Хватаю воздух ртом и молю Бога, чтобы вновь не нырнуть в яму. Но плот разворачивается боком и его выбрасывает из водоворота. Скрип бревен такой, что, кажется – еще секунда и развалится. Но толстая кожа, которой связаны между собой бревна, растягивается от воды, но не рвется.