Холмс расположился в кресле и уткнулся в вечернюю газету, но миг спустя раздосадованно хлопнул ею об стол.
— Черт знает что! Я уже читал этот номер. Ватсон, разве сегодня не приносили почту?
Судьба-насмешница не оставила мне иного выбора, кроме как принять столь неподобающую роль. Мы с Шерлоком будто местами поменялись, и теперь я был вынужден открывать ему глаза на происходящее.
— Дорогой мой Холмс, жаль вас расстраивать, но газеты уже давно не печатаются.
На его длинном лице сурово сдвинулись брови, в глазах появился грозный блеск.
— Ватсон, мне почему-то думается, что человек с вашим афганским прошлым должен быть более устойчив к воздействию солнечных лучей. Спору нет, жара нынче ужасная, но не настолько же, чтобы помрачить ваш рассудок.
— Уверяю вас, Холмс, он ничуть не помрачен, — вздохнул я. — Увы, я говорю истинную правду, хотя, признаться, мой отклик на эту новость был в точности таким же. Вот уже семьдесят пять лет как закрылась последняя газета.
— Семьдесят пять лет? Ватсон, помилуйте! Эта газета датирована четырнадцатым августа тысяча восемьсот девяносто девятого. Вчерашним днем!
— Боюсь, Холмс, вы заблуждаетесь. Нынче год две тысячи девяносто шестой от Рождества Христова, пятое июня.
— Две ты…
— Понимаю, дружище, это может показаться абсурдным…
— Это не может показаться абсурдным! Это и есть сущий абсурд, старина… Старина — так я привык обращаться по-дружески, но вам, конечно же, ни в коем случае не дашь двухсот пятидесяти.
— Возможно, я не тот, кто может все объяснить толком, — вздохнул я.
— Верно, — раздался голос в дверях. — А посему предоставьте это мне.
— Вы еще кто такой? — подскочил, как ужаленный, Шерлок.
— Меня зовут Майкрофт Холмс!
— Самозванец! — возмутился мой друг.
— Пожалуйста, не спешите с выводами, — возразил Майкрофт. — Хоть я и не являюсь вашим братом и даже завсегдатаем клуба «Диоген», но тоже ношу это имя и фамилию. Я ученый, воспользовавшийся некими научными принципами, дабы изъять вас из вашего прошлого и перенести в мое настоящее.
Сколько лет я знал своего друга — и лишь сейчас впервые увидел его начисто сбитым с толку.
— Он говорит истинную правду, — подтвердил я.
— Но зачем? — развел длинными руками Холмс. — Пусть даже это не безумная фантазия — чего я ни на миг не допускаю, — какой смысл похищать меня и моего доброго приятеля доктора Ватсона?
— Есть причина, Холмс. Как вы любите говорить, игра начинается.
— Что, убийство? — спросил я, радуясь долгожданному объяснению нашего путешествия во времени.
— Ах, если бы просто убийство, — вздохнул Майкрофт. — Возможно, это самая великая загадка, с которой сталкивалось человечество на своем веку. Мы имеем дело с исчезновением, и не одного живого существа, а триллионов. Триллионов, Холмс!