– Может и больше, просто мы не знаем. Всегда одно и то же. Ребята отчаянно отбиваются, потом пытаются спрятаться, ни то, ни другое не помогает, и тогда они просто исчезают без следа. Никаких трупов, останков и прочего.
– Кстати, у Богомольцев мы ведь один труп всё-таки нашли, – вспомнил Милавин.
– Правда? Очень интересно, – Лёха оставил полупустую тарелку. – И что за труп?
– Самоубийца, – объяснил Иван. – Один из них пустил себе пулю в голову. Его тело не тронули.
– Ну, естественно, – пренебрежительно усмехнулся Кукловод. – Он ведь охотник, а не падальщик.
– Хочешь сказать, ты знаешь, кто это делает.
– Знать, конечно, не знаю. Но, учитывая все факты, предполагаю. А вариант получается всего один…
Он выжидающе глянул на Ивана как учитель, который ждёт от способного ученика, что тот вот-вот сам, без всякой подсказки, найдёт решение сложной задачи. Поводырь промолчал, пережёвывая кусок яичницы.
– Ты не догадываешься?
– Нет, – Иван упорно не хотел участвовать в этой игре.
– Я думаю, это Пожиратель.
– Пожиратель Душ? – Поводырь едва не рассмеялся собеседнику прямо в лицо.
– Да. А что? – не было похоже, что реакция собеседника удивила Кукловода, он ждал чего-то подобного.
– Брось, Лёха! Ты ещё начни рассказывать про Источник возрождения и про двери храмов, которые открываются перед избранными.
– Зря ты так, – Лёха всё-таки смутился и снова взялся разливать коньяк. – Если ты чего-то не видел, это не значит, что этого нет. Лёнька Музыкант, я его сам знал – он дурак дураком был! – ходил по посёлкам, бренчал на гитаре и пел всякую ерунду про Бога и прощение. А как-то раз, мне рассказывали ребята из посёлка возле Новодевичьего, подошёл к воротам монастыря, перекрестился и потянул за край, а они и открылись. Он повернулся, поклонился в пояс всем, кто смотрел и вошёл внутрь. Ворота закрылись.
– Ну, я сам этого Лёньку Музыканта никогда не видел, но слышал, что он вошёл не в Новодевичий монастырь, а прямо в храм Василия Блаженного. Кстати, рассказывал мне об этом мужик, которому рассказывал его приятель, который сам всё видел своими глазами. Это легенды, Лёха. Просто болтовня.
– Да, но ведь Лёнька действительно был!
– Был, скорее всего, – согласился Иван. – Но куда он делся, никто не знает. Может, сожрал кто, может, сам призраком стал. Но персонаж был яркий, вот про него и придумали легенду. Куда ж мог деться полудурок, певший про Бога, как не уйти в один из храмов?!
«А ведь Иван захмелел, – подумал Андрей, покосившись на своего напарника. – Спорит, доказывает чего-то. Эк его накрыло с коньяка». Впрочем, Милавин и сам ощущал лёгкий шум в голове и небрежность мыслей. Толком выспаться этой ночью не удалось, и коньяк накладывался на усталость.