Армада воровских казаков устремилась в погоню за киршимой. Настигнуть юркое судно, умело маневрировавшее, было не просто, но наши морские струги, сработанные чернецкими мастерами, оказались на удивление быстроходными. Они словно гончие псы, окружали хитрую лисицу со всех сторон и гнали её на охотников. Персидское судно пыталось вырваться из кольца и уйти под защиту пушек Дербента.
Атаманский струг бросился наперерез киршиме. В ответ с её борта тявкнула шестифунтовая пушка. Над моей головой с тоскливым визгом пронеслось ядро. Оно угодило в струг, шедший позади, пропахав среди гребцов кровавую борозду.
— Разойдись! Щас я им врежу! — растолкав всех кто был на его пути, в том числе и Галаню, к пушке, укреплённой на носу пробрался бывший унтер Новгородского полка Гришка Осипов, босой, в ветхом солдатском кафтане, надетом на голое тело. Он старательно навёл пушку и приложил фитиль к запалу. Выстрел был метким. На киршиме снесло мачту. Там заметались люди, у бортов выстроились кызылбашские солдаты в шапках с двенадцатью пурпурными полосками. Я различил их лица. В них не было ни тоски ни страха, только бесконечная ненависть, и я понял, что эти будут драться до последнего издыхания и положат немало казаков прежде чем погибнут сами.
Жители Дербента со стен наблюдали за развернувшейся драмой. Разбойничьи струги со всех сторон зажали киршиму. К попавшему в ловушку судну потянулась цепкая паутина кошек. Ушкуйники прыгали на его палубу и тут же попадали в мясорубку. На киршиме оказалось не меньше пятидесяти солдат. Они сражались как сущие дьяволы. Всюду грохотали выстрелы. В сутолоке и дыму было трудно понять, кто в кого стреляет. Пули злыми жуками носились в поисках целей. Крепкая ругань на двух языках разрывала воздух. От едкого порохового дыма было трудно дышать.
Все ружья и пистолеты быстро оказались разряженными. Пошла сеча топорами и саблями. На палубу полетели отрубленные руки и головы.
Испуганный и растерявшийся, я оказался на персидском судне одним из последних. Увидел перед собой перекошенное лицо и взлетевший надо мной огненный клинок сабли. Вздрогнул и сдавил курок пистолета. Кызылбаша откинуло назад. И тут же передо мной вырос второй противник. Я бросил разряженный пистолет, перекинул саблю в левую руку и рубанул его по запястью руки державшей оружие. Кызылбаш страшно закричал и уцелевшей рукой вцепился мне в горло. Мы перекувыркнулись через борт и оказались в воде. Чтобы освободиться от железной хватки, тащившей меня на дно, я укусил моего противника за нос. Мне удалось вытащить из рукава кинжал и я вонзил его в яремную вену кызылбашу. Тот задёргался и погрузился в бездну.