12.30. Севастополь. Инкерманский завод марочных вин
Катя Рогова
И снова Анжела вернулась только утром. Именно этим именем назвалась блондинка. Первое, что бросилось в глаза, это то, что девушка была чистой, и от нее пахло мылом, тогда как от Кати и двух ее сотоварок уже вовсю несло содержимым ведра, стоявшего в углу возле входа.
В первый раз сходить в туалет было ужасно стыдно. Ведь импровизированный «горшок» просто стоял в углу, не отделенный от основного помещения ни стеной, ни какой бы то ни было занавеской. Катя терпела, пока могла, но когда поняла, что больше терпеть нет силы, переступила через свои чувства брезгливости и стыда.
Девушка только потом поняла, что это один из приемов психологической ломки человека. Он был первым для нее, но далеко не последним.
– Чего уставилась? – раздраженно фыркнула Анжела в ответ на откровенно любопытный взгляд Кати.
– Ничего.
– Что, интересно, где я была?
– Абсолютно неинтересно.
– Ну тогда нечего на меня пялиться. Чай, я не картина Пабло Пикассо.
Катя нахмурилась и отвернулась. Девушка больше не кричала, только сидела и молча разглядывала место, в котором ей довелось пробыть вот уже два дня.
Завтракать она снова не стала – опять принесли непонятную липкую, быстро остывающую субстанцию с кислой капустой – разнообразным питанием пленниц не баловали.
– Сколько ты здесь находишься? – решила спросить блондинку Катя.
– Меня подобрали двадцать третьего числа. А сегодня какое?
– Когда меня привез сюда этот сученыш Москвин, было двадцать девятое… Я здесь второй день. Значит, сегодня тридцать первое.
– Получается, уже неделю, – усмехнулась блондинка.
– И что дальше? – продолжила расспрашивать девушку Катерина, потому как только она могла пролить свет на дальнейшую судьбу пленниц.
– А что дальше… Дальше либо тебя продадут в какой-нибудь бордель, либо здесь останешься – ментов ублажать.
– Почему ментов? – удивилась Катя, абсолютно пропустив мимо ушей информацию про публичный дом.
– Потому что нас, милочка, менты держат.
– Откуда ты взяла?
– Откуда-откуда… От верблюда. Я их знаешь сколько насмотрелась? – Блондинка скривила рот и похлопала себя ребром ладони по шее. – Во как! Я их с одного взгляда вычисляю. Так что поверь мне – менты это.
– И чего они от нас хотят?
– Слушай, подруга, ты, часом, не с Чукотки? Такая наивная… Я ж тебе сказала – в любом случае от тебя требуется немного – молча лежать, хотя можно и стонать, но все по желанию клиента.
– Какого клиента? – искренне удивилась Катя, вскинув тонко выщипанную бровь.
– От темнота необразованная… – вздохнула Анжела. – Когда поведут тебя на пробу – узнаешь.