Ледяные духи замерли в нерешительности. Вокруг все продолжала скапливаться Сила, ее безумные потоки сводили с ума, рассудок плавился, будто под палящими лучами солнца. Я чувствовала, что еще немного, и сорвусь куда-то вниз, дам волю разбушевавшемуся Хаосу.
Что миры? Что существа населяющие его, утопающие в собственных грезах и амбициях? Что великие империи? Что иллюзорная власть бездумных кукол? Стоит взглянуть чуть дальше, и виден лишь тлен, да пепел минувших цивилизаций.
Как столь слабые создания могут определять свою судьбу? Как смеют они поднимать свою длань против меня? Как смеют уничтожать моих детей? Не существует прощения, не существует сострадания — это правила, созданные ими самими. Так пускай же пожинают плоды своих законов! Пускай уйдут в небытие…
Я подняла застланный тьмой взгляд на замерших духов. Хозяева холода разлетелись на миллионы сверкающих осколков льда, так и не успев осознать, с кем столкнулись на закате своей жизни. Низшие творения Изначального… Как посмели… Не заслужили права существовать…
На задворках сознания до меня пытались достучаться знакомые голоса, но все было тщетно. Жажда исправить этот мир, избавить его от паразитирующих людишек переполняла душу. Стены пещеры задрожали, из-под земли донесся утробный гул. Я дам новую жизнь этому насквозь прогнившему миру… Позволю заново родиться…
— Кажется, ты заигралась, девочка, — раздался тяжелый голос Изначального — Анатаса. — Решила, что тебе дозволено вершить судьбы миров?
Под неимоверным давлением я пала на колени, не в силах двинуться, равно как и остановить льющуюся через край холодную ярость.
— Здесь только я расставляю фигуры на игральной доске, — тяжелые ладони легли на плечи. — И больше не потерплю подобного своеволия от собственной служительницы. Ты понимаешь? Запомни это и сделай выводы к следующему разу…
Возникло такое чувство, будто мне насквозь пробили грудную клетку. Я задохнулась от боли, забыла как дышать, мир погрузился во мрак… Сила медленно и рывками уходила вглубь раскрывшегося на всю свою исполинскую мощь источника, причиняя все новые страдания… мучительно… медленно текли эти долгие секунды, и уже совсем на грани я почувствовала — конец. Все закончилось.
Теперь… я могу заснуть… зас… нуть…
На следующее утро, когда я, хмурая и истощенная вернулась к спутникам, не было задано ни единого вопроса. Никто не пытался выяснить, что произошло этой ночью и что заставило меня, вечно пытающуюся наладить атмосферу в этой странной компании, погрузиться в пучину печали и отчаяния. Никто не делал попыток поднять настроение. Все понимали, что им это не под силу. Что с этим я должна справиться сама.