— Как все это, черт побери, мерзко и безнравственно! — воскликнул граф.
Он считал, что не в его силах чем-либо помочь девушке, и хотел поскорее забыть об этом кошмаре.
Открылась дверь, и в комнату вошла Батиста. Она привела себя в порядок; ее светлые волосы сверкали на солнце, а глаза казались небесно-голубыми. Граф с болью представил себе, как издевался отец над этой девушкой, такой нежной и прекрасной, как унижал ее и наслаждался ее криками, считая, что действует ей во благо.
— Я так спешила, — с улыбкой сказала Батиста, — потому что ужасно голодна. Не сомневаюсь, что завтрак будет восхитителен. У французов прекрасная еда.
— Лучше английской? — спросил граф.
— Дома мы питались очень просто, — ответила Батиста. — Раз в неделю папа устраивал постный день, и тогда на обед были только хлеб и вода.
— Удивляюсь, как только вашему отцу хватало такой пищи, чтобы продолжать свои проповеди, — съязвил граф.
— Папа часто подвергал себя наказанию, хотя я так и не пойму за что, — ответила Батиста. — Он никогда не грешил, но постоянно называл себя «несчастным грешником».
Она улыбнулась, и, пока говорила, на ее щеках играли ямочки:
— Я нетребовательна по натуре и готова довольствоваться малым. Да и грехов у меня за душой никаких нет, если, конечно, не считать грехом мой побег.
— Я одобрил бы ваш побег и счел его вполне разумным поступком, если бы вы знали, куда бежать, — заметил граф.
Сейчас он говорил серьезно. Батиста почувствовала это и погрустнела.
— Я всегда была полна решимости… найти маму, милорд. Я знаю, она скучает по мне… так же, как я скучаю по ней.
Но графу показалось, что в ее голосе слышится сомнение. Девушка казалось, боялась, что мать не захочет принять ее.
— Я не сомневаюсь, что она будет бесконечно рада видеть вас, мадемуазель, — заверил ее граф. — А теперь позвольте предложить вам мадеры. Вы заслужили ее в это беспокойное утро.
— Оно и впрямь выдалось беспокойным, — согласилась Батиста. — Но как же мне посчастливилось встретить именно вас!
Она улыбнулась и добавила:
— Ведь на вашем месте мог оказаться противный ворчливый старикашка, который отказался бы подвезти меня, или какой-нибудь негодяй, который похитил бы меня ради выкупа.
Граф же подумал, что первый встречный охотно увез бы такую красавицу, но вслух он лишь сказал:
— А у вас есть с собой деньги?
Он спросил это как бы между прочим. Со слов Батисты он понял, что она припасла достаточную сумму на случай побега, но никак не ожидал вогнать ее в краску этим вопросом. Она опустила голову в явном смущении.
— Я как раз хотела… поговорить с вами об этом, — сказала она после продолжительной паузы.