Ей пришлось немало потрудиться над прической. Но она осталась не очень довольна результатами своих стараний и решила, что ей все равно не сравниться с дамами, которые развлекали графа в Лондоне, и с теми, что сейчас ждут его в Париже.
Батиста плохо представляла себе круг знакомых графа, но в газетах часто читала «Светскую хронику». Имена людей, упоминаемые в ней, ничего не говорили девушке, зато у нее сложилось впечатление об ином, почти сказочном мире. Там, за стенами ее комнаты, которая по существу стала ей тюрьмой, было весело и интересно, где-то давали балы и устраивали приемы.
— Почему вы не повезете меня на бал, папа? — спросила она однажды отца.
Батиста и не ожидала, что ее безобидный вопрос вызовет такую бурю. На ее голову обрушился целый град упреков и проклятий. Отец прочил гореть в адовом огне всем, кто жил ради одних удовольствий и этим загубил свою душу. Он обвинил дочь в пагубном желании встать на путь греха.
Батиста никогда больше не задавала подобных вопросов, но втайне мечтала побывать на балу в Лондоне. Но балы продолжали давать один за другим, заметки о них появлялись на следующий день в «Таймс» или «Морнинг-пост», а она все сидела взаперти.
Батиста вспомнила, что имя графа часто встречалось в длинном списке приглашенных. И в будущем, уже расставшись с ним, она сможет узнавать, где он бывает.
Она представила, как граф беседует с какой-нибудь красавицей в ослепительных украшениях или же танцует с ней в переполненном зале при свете хрустальных люстр.
Девушка удивилась, что от одной этой мысли у нее сжалось сердце. «Я не должна быть такой завистливой», — упрекнула она себя. Мама непременно сводит ее на бал в Париже, и множество красивых молодых французов будут приглашать ее на танцы и любезничать с ней.
«Но никому из них не сравниться с графом», — с грустью думала она.
Нет, ей никогда уже не встретить никого красивее графа, и нигде в мире нет наездника превосходнее его.
Она поднялась в свою комнату, жалея, что не осталась с графом еще хоть ненадолго. «Но мне надо как следует отдохнуть, — убеждала себя Батиста, — ведь завтра будет столько всего нового, интересного, а из-за усталости я могу что-то пропустить». Втайне она надеялась, что благодаря этой задержке она пробудет в обществе графа дольше, чем предполагала вначале.
— Стоит ему отдать меня маме, со вздохом сказала Батиста, — и я никогда больше не увижу его.
Мысль об этом заставила ее понять, как драгоценна каждая минута, проведенная вместе с графом, и ей снова захотелось побежать вниз, сесть рядом у камина и говорить, говорить до бесконечности. «Но графу, наверное, хочется побыть одному», — решила Батиста. Он ведь сам отправил ее спать.