— Помочь присвоить себе мою землю, да?
— Нет, Дэн. Вовсе нет. Я верю, что твой проект принесет выгоду. Я виноват перед твоим отцом. Позволь мне принести свои извинения.
— Оставь свои извинения для того, кто захочет их слушать.
Дэнис попытался унять боль и злобу, которые накатывали на него, отнимая всякую надежду. Лори была единственным человеком, которому он поверил за многие годы. И он ошибся.
— Оставь свою ложь для Лори.
— Боже мой, — прошептала она.
Ее голос был слабым и напуганным. Но у Дэниса не было желания успокаивать ее. Она с болью в голосе спросила:
— Это Мейсон заставил твоего отца выйти из бизнеса?
— Ты сама знаешь это. Рейт Мейсон стал после этого богачом. А мой отец потерял все.
Он сжал кулаки и проклял себя за то, что доверился Лори. Он был идиотом, когда поверил, что она заботилась о нем. Она просто выполняла свою работу, которую любила, выполняла задание этого мерзавца Мейсона.
— Я не знала этого, Дэнис, — возразила она.
— Не лги. Как ты могла не знать?
— Пожалуйста, поверь мне.
Дэнис отвернулся от нее. Ее увлечение было отравой. А ее любовь? Любовь, которую она, как ему казалось, испытывала к нему? Все было ложью. Он резко повернулся и вышел из зала.
— Подожди! — крикнула она. — Подожди, Дэн.
Но он уже ушел.
— Лори, — вмешался Энтони Спаркс. — Пожалуйста, сядьте.
Она повернулась к Мейсону.
— Почему вы не сказали мне?
— Об отношениях между отцом Дэниса и мной? Я считал, что это несущественно. Кроме того, все обернулось к лучшему. Дэнис получит заем. Он сможет начать строительство. Надеюсь, он получит хорошую прибыль.
— И это единственное, что имеет значение? Прибыли и потери. Приход и расход.
— В бизнесе это так.
— Значит, если Дэнис преуспеет, ваша совесть будет спокойна. Вы не будете винить себя за разорение его семьи. А как насчет психической травмы? Как насчет боли?
— В бизнесе нельзя обойтись без потерь.
Мейсон откинулся на кресле. Она опять увидела, что он поигрывал своей паркеровской ручкой. Рядом с ним сидел Джерри Уолстер. Он сохранял каменное выражение лица. Глаза остальных также выражали холодное безразличие. Если у них и были какие-нибудь эмоции, то это удивление от ее вспышки.
— Если бизнес дает право наносить душевные травмы людям, я не хочу в нем участвовать, — Лори собрала свои бумаги в портфель. — Я думала об обществе Винчензо иначе. Я считаю, что мы принимаем свои решения не только на основе долларов и центов. Я ошиблась. Леди и джентльмены, я увольняюсь.
В ярости она не помнила, как вышла из зала, спустилась в лифте, добралась до стоянки. Только за рулем своей машины Лори перевела дыхание и бессильно откинулась на сиденье.