Из-за перегородки выглянул звероватого вида мужик. Их там ехало двое, похожие, как братья. И сразу почему-то выскочила мысль: может, и не два «нагана»? Вдруг у кого-нибудь из пассажиров имеется оружие? В свободном государстве приходится быть настороже и самому принимать меры для безопасности в дороге. А тут единый в данный момент враг. Напали-то на всех.
Из начала вагона, где задержался один из бандитов, послышался звук удара, а следом зловещее передергивание затвора. Они что, даже патроны заранее вогнать в патронники не удосужились?
А дальше все решилось без следователя. Напарник разбушевавшегося разбойника проследовал мимо, очевидно, стараясь шерстить пассажиров с середины, а то и с другого конца, и вдруг исчез в соседнем купе. Сдавленный вскрик мгновенно оборвался едва слышным хрустом костей. Судя по изумленному взгляду Суханова, помощник еще не успел осознать происшедшего, а вот Николаев…
Следователь выглянул в коридор. Первый бандит тоже что-то услышал, выглянул одновременно с Николаевым и сразу завалился с дыркой во лбу.
— Вы это… как, мужики? — Следователь провернул барабан, выбил использованную гильзу и вогнал на ее место новый патрон.
Безотказная штука, «наган». И бьет точно. А вот с перезарядкой — вечные проблемы.
— Дык… Порядок, — отозвался звероподобный.
Вот кто молчал, это незадачливый налетчик. Трудно говорить со сломанной шеей. Его обрез уже перекочевал ко второму мужику, а первый извлек откуда-то из кармана старый огромный «смит-и-вессон», в его руках казавшийся крохотным.
Отовсюду в коридор выглядывали люди, вертели головами, не знали, что делать дальше?
— Мужики! Кто с нами? — Николаев невольно подтянулся, как в давние годы перед строем солдат.
Понятно, большинство предпочло скромно промолчать, потупить взор. Как в любое время и в любой стране. Вызвались все те же два соседа, и вряд ли лишь потому, что отступать им стало некуда, да еще парочка мужчин средних лет, ехавших в разных концах вагона. У одного из них имелся вытертый до белизны солдатский «наган», второму же пришлось довольствоваться трофейным обрезом.
Но шесть человек — это не двое. Сила. Да и другие в поезде найдутся.
— Да, прошу иметь в виду, — обратился Николаев к своему воинству. — Против нас не Покровский. Он никогда не грабит пассажирские составы, а его люди не таскают обрезы.
— Что народ не грабит, мы знаем, — отозвался тот, с «наганом».
Вот так и строй хитроумные умозаключения. А простой человек все понимает без них. Сердцем, душой или просто собственными представлениями.
Интересно, а против партизана они бы пошли просто так? Хотя тот бы не дал повода. Зачем ему из-за мелочи портить отношение с народом?