Вперёд вёл широкий проход с высоким потолком – сделанный по марсианской мерке, моим саням он позволял двигаться свободно, как по дороге. Коридор заводил меня всё глубже внутрь корабля. Наконец я остановила сани, выбралась наружу и направилась к одной из приоткрытых дверей. Дёрнув за неё, я заглянула внутрь – передо мной была большая каюта. Я без особого труда затолкала внутрь каюты сани – при всей их мощи они легче пёрышка – и вышла наружу, закрыв за собой дверь. Я решила оставить сани там для сохранности, чтобы сэкономить остатки энергии, а пока продолжать поиски пути наружу на своих двоих. Если бы мне удалось выбраться из айсберга и двигаться дальше до рассвета, потом сани начали бы поглощать лучи солнца и двигались бы тем быстрее, чем ярче бы оно светило.
Спешно шагая, я добралась до просторного помещения, в стены которого были вделаны большие иллюминаторы. Напротив входа стояло массивное кресло, а перед ним широкий экран.
Я направилась в сторону кресла и в какой-то момент заметила торчащую из него здоровенную ногу. Обойдя кресло, я увидела одного из марсиан – громадного, больше всех виденных прежде, и златокожего. Его руки сжимали огромный штурвал, по левую сторону от которого выступало множество кнопок, тумблеров и всевозможных приборов. Под каждым из них были начертаны изогнутые символы – насколько я поняла, принадлежавшие какому-то древнему языку.
Глаза его были открыты, и я пригляделась к ним: глазные яблоки всё ещё были на месте – они были заморожены и поэтому до сих пор не истлели, а иней на них походил на глазурь, какой покрывают пончики. В нескольких местах на его лице в коже зияли отверстия – я пришла к выводу, что то была не работа времени, а раны. Их нанесли марсианину, пока он сидел в своём кресле, возможно, направляя судно в сторону моря. В отдалении, у правой стены выстроились гарпуны – похожие на те, что я видела раньше. Они все были на подставках, и я заключила, что это скорее орудия для каких-нибудь древних ритуалов, а не те, которыми марсиане действительно пользовались, когда их мир опускался с поверхности на дно, из мира воздушного в мир подводный. Тем не менее, лезвия на этих гарпунах всё равно выглядели весьма острыми и опасными.
Не без труда я забралась на контрольную панель и поглядела в большое смотровое стекло, установленное перед марсианином и его креслом. Луны светили ярко, и сквозь прозрачную тонкую ледяную преграду перед носом корабля виднелось ледяное поле и далеко-далеко за ним – тёмные силуэты гор. Мне стало совсем не по себе от того, как далеко они были.