Лазарус нажал на кнопку «Стоп».
— По-моему, достаточно?
— Да, я уже слышал это, — вздохнул незнакомец. — Я давно не встречал таких случаев нарушения логических построений. Честно говоря, я удивлен: доктор Оскарсен в прошлом проделал солидную работу.
— Старик выжил из ума, — заключил Лазарус, набирая команду продолжения поиска. — Пришел возраст, вот он и хочет «узнать тайну» и считает, что это естественно.
В аппарате что-то загудело, щелкнуло, и снова полилась речь:
Последние известия! На нашем канале единственная служба новостей…
— А мы можем перескочить на другой канал? — спросил Лазарус.
Его собеседник посмотрел на контрольную панель.
— Кажется, для этого он не приспособлен.
…Энсенада, Калифорния. Джефферс и Люси Уизерол сегодня попросили специальной прокторской защиты, утверждая, что группа граждан ворвалась к ним в дом, оскорбила их и совершила другие антиобщественные действия. Чета Уизерол, по их собственному признанию, принадлежит к пресловутым Кланам Говарда, и они утверждают, что указанный инцидент может быть связан именно с этим фактом. Начальник военной полиции района отмечает, что они не представили никаких доказательств, и предложил передать дело на обсуждение. На сегодняшний вечер назначено собрание горожан, на котором будет…
— Брат, неужели то, что мы слышали, правда? Это первый случай антиобщественного группового насилия за последние два десятка лет. И тем не менее они сообщили об этом так, как о простой неполадке в каком-нибудь интеграторе погоды.
— Не совсем, — угрюмо ответил Лазарус. — Формулировки, используемые ими для описания наших собратьев, несут скрытую нагрузку.
— Да, и делается это очень изощренно. Не знаю, было ли в передаче хоть одно слово, эмоциональный индекс которого превысил бы 1,5. Вы ведь знаете, что для сводок новостей оптимальный индекс — 2,0.
— Вы психометрист?
— О нет. Мне, наверное, следовало бы представиться. Меня зовут Эндрю Джексон Либби.
— Лазарус Лонг.
— Знаю. Я тоже вчера вечером был на собрании.
— Либби… Либби… — задумчиво пробормотал Лазарус. — Что-то не припоминаю таких Кланов. Правда, фамилия мне показалась знакомой.
— Моя история немного напоминает вашу.
— Пришлось поменять имя в эпоху Междуцарствия, да?
— И да, и нет. Я родился после Второй Революции. Новые Крестоносцы завербовали моих предков, и они порвали с Кланами, поменяв себе имена. Я уже был взрослым, когда узнал, что принадлежу к Кланам.
— Что за чертовщина. Интересно, как вы смогли обнаружить это? Если, конечно, не секрет.
— Видите ли, я служил на флоте, и один из старших офицеров…