– Если судить по этой статье...
– Прочти-ка мне ее вслух. Самое главное, а всякую эту пропагандную хреновину можешь пропускать.
Он молча сидел и курил, пока Володя читал статью военного обозревателя. Он молчал еще с минуту после того, как тот кончил.
– Ну как? – спросил Володя, тоже закуривая.
– Чудак ты, Глушко, – сказал Кривошип. – Прочитал такую статью, а говоришь, что листовки ничего не значат. Ведь если это взять и напечатать, да еще снабдить коротеньким комментарием, – ты что же, не понимаешь, какой это будет иметь эффект?
– На кого?
– На население, елки точеные, на советских граждан, живущих в оккупации! Может, не все верят сейчас сводкам Информбюро, а это самими немцами опубликовано, черным по белому, и не в каком-нибудь там берлинском издании для служебного пользования, а в здешней газете, в «Немецко-украинской», которую можно купить в любом киоске и проверить все до последней строчки!
– Черта с два расшевелишь этим наших обывателей, – сказал Володя пренебрежительно.
– А мы для обывателей стараться не будем. Расшевелятся другие, а с обывателя хватит и того, что эта статья подбодрит его, даст ему немного уверенности, какое-то утешение.
– Словом, ты решил утешать обывателей. И это, по-твоему, задача антифашистского подполья?
– Вполне возможно, в числе других, – сказал Кривошип. – Эти обыватели – те же советские люди, и, может быть, только обстоятельства помешали им стать героями. Трудно ведь сказать, почему один человек становится героем, а другой – нет. И этот пренебрежительный тон тебе лучше бросить, факт. Ты вот что, Глушко... Давай так сделаем: ты эту статью переведи не всю, а выборочно – вот как мне читал, самые то есть главные места. Насчет комментария я подумаю, а может, он и не понадобится, тут все говорит само за себя. Ты будешь завтра на работе?
– Наверное, если не расхвораюсь.
– Лучше не хворай пока. Захвати тогда с собой этот перевод, завтра же и тиснем.
– Краски не хватит...
– Краску мне из типографии принесут сегодня вечером. И восковку один парень обещал достать, дорого только просит. С деньгами у нас худо, Глушко.
– Да, с деньгами худо.
– Из этой шарашкиной конторы с зажигалками много не выколотишь. Нужно или переключаться на что-то более серьезное, или искать принципиально новые пути.
– Самое выгодное, конечно, это спекуляция военным имуществом, – сказал Володя, подумав. – Обувь, шерстяные носки, одеяла; румыны загоняют даже шинели...
– Что шинели, – усмехнулся Кривошип, – к Женьке Сидоренко недавно заходят трое румын, вечером, предлагают – купи грузовик. Женька обалдел, спрашивает: «Зачем он мне, что с ним делать?», а румыны объясняют: спрячешь, мол, в яму, в лесу надо яму такую выкопать, а после войны во будешь жить! Транспортную контору, говорят, откроешь. Анекдот! Нет Глушко, от спекуляции лучше подальше, тут легко заработать, а еще легче погореть...