Глава XIX
Старый друг угощает и одевает меня. Из меня хотят сделать трубочиста
После миссис Уинкшип не было на свете человека, которого я любил бы и уважал больше её племянницы Марты. Она была такая добродушная женщина, что и все наши соседи также любили ее. Это однако не мешало всем, и взрослым, и детям, называть ее «кривулей», намекая на её несчастный недостаток. Одна только миссис Уинкшип не говорила ей иначе, как «Марта», и из всех мальчиков я один называл ее настоящим именем. Может быть именно поэтому она показывала мне особенное расположение; у неё всегда было для меня доброе слово, и много-много раз кормила и поила меня добрая Марта, когда я умирал с голоду по милости мачехи.
— Бедный, бедный мальчик! — повторяла она, выбравшись вместе со мной из толпы. — До чего ты дошел! Пойдем со мной, несчастный малютка, расскажи мне все что с тобой было!
— Мне нечего рассказывать, Марта, — отвечал я; замечая, что она меня тащит по направлению к переулку Фрайнгпен, — я не пойду с вами, с меня довольно и того, что было в запрошлую ночь!
— Знаю, знаю все, бедняжка, и тетка знает, — отвечала добрая молодая женщина — уж как она тебя жалеет! Говорит: кабы я могла ходить, как другие женщины, я бы сама пошла отыскивать этого несчастного ребенка! А вот теперь я и нашла тебя, да и в каком виде!
Марта отерла себе глаза передником.
— Я ужасно голоден, Марта, — проговорив я: — я умираю с голоду!
Я заплакал, и мы оба стояли среди улицы и плакали.
— Пойдем, — вскричала вдруг Марта, — пойдем в наш переулок; тетка говорила, что рада будет, если ты найдешься, вот ты и нашелся.
— Нет; я не пойду домой, ни за что не пойду!
— Полно, не бойся, я проведу тебя к нам так, что никто не увидит. Да тебя и узнать-то теперь трудно! — прибавила она, с состраданием оглядывая мою тощую фигуру — я сама узнала тебя только по голосу.
После некоторого колебания я наконец согласился идти с Мартой. Когда мы дошли до нашего переулка, она оставила меня в темном углу улицы Тёрнмилл, а сама пошла посмотреть, безопасно ли мне будет идти, и потом предупредить миссис Уинкшип о моем приходе. Прошло несколько минут, мне показалось очень много, а она не возвращалась. Я уже начал думать, что миссис Уинкшип вероятно не хочет принять меня, и, от нечего делать, вздумал пересчитать свои деньги. Их оказалось четырнадцать пенсов. Какое богатство! И это заработано меньше чем в полчаса! Положим, мне много помог добрый ирландец, но если я буду приобретать без него хоть вдвое, хоть вчетверо меньше, это все-таки выйдет три с половиной пенса в полчаса, семь пенсов в час, шиллинг и девять пенсов в три часа! Чудесно! Я начал желать, чтобы Марта не возвращалась. Но нет, она вернулась, неся что-то под платком, и объявила мне, что в переулке никого нет, и что миссис Уинкшип ждет меня.