Наташа сама принялась снимать с него свитер. Он не препятствовал ее действиям, но и старался особо не рассчитывать на продолжение.
— Разденешь меня? — спросила она робко, выбираясь из-под одеяла на поверхность.
Макс мило улыбнулся: она была только в фиолетовых трусиках. Кивнул ей, но все равно не спешил. Она явно стеснялась при свете ночников по обе стороны дивана, но храбро стояла на коленях поверх одеяла. Макс обнял ее и гладил ладонями, целовал все ее лицо — приятно-щекотно, слегка прикасаясь губами. Ее руки поползли по его телу ниже: расстегивать джинсы.
— Ты не обязана, — сказал ей Максим с заботой. — Я не заставляю делать того, чего ты не хочешь.
— Я знаю.
Все-таки приятно чувствовать его голое тело. Пыталась поймать его взгляд в надежде увидеть там поддержку, ободрение — очень нервничала, очень! И вроде не девственница, и с ним не в первый раз, но эта паника так настойчиво сквозит в черепе — пустом и гулком. Правда, его поцелуи на шее, в ямочке под ухом, заполняли всю пустоту Максимом, его теплом, его любовью.
Наташа боялась, что будет поначалу испытывать дискомфорт или даже боль, как всегда, когда не была возбуждена (хотя это было только с Саней). Но Макс достаточно хорошо знает реакции ее организма, чтобы не ошибиться с выбором момента.
— Не волнуйся, я никуда не спешу, — шепнул он ей в висок, или в бровь, куда-то, где был с поцелуем.
Наташа улыбнулась, сразу захотелось обнять его покрепче: как раз пару секунд назад успела мысленно попросить его: «Только не спеши!»
Ласкал ее нежно и заботливо до тех пор, пока она не расслабилась.
— Если хочешь, будь сверху, — предложил он то, чего не любит, и Наташа уступчиво улыбнулась:
— Нет, лучше ты. Не бойся, все хорошо.
Больно не было. Было никак. Хотя это касается только физических ощущений. А вообще было очень приятно, что он не принялся в темпе реализовывать свои животные инстинкты, а наоборот, устроил ей такую нежную любовь, как в фильмах. Наташа молчала и, закрыв глаза, легко поглаживала его спину. И он отвечал ей взаимностью: вел себя непривычно спокойно, двигался чутко с минимальной амплитудой. Целовал ее шейку и ушки, ласково убирая ее вездесущие пряди волос. Максим ни разу в жизни не «наступал» ей локтями или другими частями тела на волосы, заставляя хвататься за голову в поисках выдернутого волоска. Странно, как вообще этого можно избежать, ведь ее волосы здесь повсюду?!
Он время от времени менял темп, и Наташа улыбалась: замечала, как ему становится все лучше и лучше. А услышав над ухом его всхлипывания и старательно подавляемые робкие стоны, поняла, что умрет за этого человека, если потребуется. Он единственный в ее жизни мужчина, готовый пожертвовать своим удовольствием ради того, чтобы девушка не ощутила себя средством. Ради того, чтобы до конца сохранить атмосферу любви и не превращать ее в примитивный секс. Ради Наташи.