Маммон вошел в круг, за ним последовали Тамуз и Сонеллион. Неподдельная ненависть плескалась в их красных глазах.
Боже, помоги мне.Я не знала, сколько мучений смогу вынести. Они будут резать меня? Насиловать? Жечь?
Нет. Кайден и остальные не позволят зайти им так далеко.
Я начала вырываться из крепкого захвата Фарзуфа, когда он развернул меня лицом к трем Князьям.
— Отец..., — позвал Кайден, стоявший позади нас. Я распознала предупреждение в его голосе.
Не оборачиваясь, Фарзуф крикнул:
— Не сейчас!
Это было свидетельством того, как сильно завладела ими жажда крови, ведь ни один из Князей, казалось, не обратил внимания на то, что на данном саммите заговорил Неф.
Маммон навис надо мной, словно великан, слюнявое чудовище с голодным, похотливым взглядом. Его золотые часы и ожерелья блестели даже в темноте комнаты. Он подошел ближе, расстегивая свои брюки, отвечая тем самым на вопрос, — каким образом будет меня пытать.
— Нет, — простонала я.
— Да, — усмехнулся Фарзуф.
Маммон потянулся и схватил меня за шею сзади, подтаскивая ближе к себе, а затем это случилось. Боковым зрением я уловила быстро движущиеся, вращающиеся серебряные отблески. Лезвие просвистело в миллиметре от моего лица и с влажным звуком попало в цель. В одно мгновение Маммон стоял передо мной, а в следующее — отшатнулся, из его глазницы торчал клинок.
Его губы изогнулись, он упал на колени и с криком повалился на спину, когда темный дух начал покидать тело. Фарзуф потянул меня за шею назад, разворачивая в сторону Кайдена. Он взглянул на сына и, сотрясая комнату, заорал:
— Ты что натворил?
Кайден без колебаний принял боевую стойку, в его руке уже появился другой нож. Он покрутил его на ладони, а потом снова крепко сжал.
— Всего лишь окунул лезвие в святую воду
Он говорил небрежно, но взгляд был зловещим.
Маммон с глухим
стукомударился лицом об пол, а его дух бился над телом, будто в огне.
Это за твоего сына, Флинна, подумала я.
— Возвращайся в ад, брат, — сказал Рахаб духу. — Да выжжет пламя все святое, что коснулось тебя.
Дух Маммона пролетел сквозь пол, и в комнате повисла гробовая тишина.
— Ты, — Фарзуф прошипел Каю. Его глаза пылали ярко-красным. Он подошел ближе к своему сыну, увлекая меня за собой. — Я доверял тебе.
— Нет. Не доверял, — произнес Кай.
Глаза Фарзуфа округлились, и зал ахнул от дерзости Кая.
— Ты, подлый, безвольный идиот! У тебя было больше возможностей, чем у всех моих прошлых сыновей вместе взятых! Как ты посмел волочиться, словно пес, за девчонкой-Нефом? Ты неудачник!
На долю секунды на лице Кайдена отразилась боль.