— О господи, Себастьян! Как вы можете так говорить? — Каро поежилась. Ей вдруг стало неуютно и жутко.
Себастьян открыл дверь, неуверенно подошел к окну и открыл ставни. Оконные стекла так запылились, что свет едва проникал в комнату и на мебель легли призрачные тени.
— Такое ощущение, что со дня отъезда вашей матери здесь все так и осталось нетронутым, — произнесла Каро шепотом, словно боялась кого-то потревожить.
Комната была в два раза больше спальни, в которой поселилась Каро. И обстановка была роскошнее: дорогой голубой ковер, побитый молью, великолепная хрустальная люстра в клочьях паутины. Секретер из розового дерева, каминная доска из белого мрамора, украшенная купидонами, причудливые статуэтки севрского фарфора, покрытые толстым слоем пыли. На дверцах одного из шкафов был японский рисунок. Юная японка держала в руках цветок лотоса, а над головой у нее кружили голуби, в клювах которых было зажато по цветку. В этом шкафу было множество ящиков. На каждом из них был нарисован цветок или животное.
Себастьян наугад открыл один из ящиков, и взору Каро открылась красивая брошка в виде бабочки, инкрустированная бриллиантами, бирюзой и изумрудами. В следующем ящике лежала еще одна брошка в виде колибри. А в другом — серебряная шляпная булавка в виде розы.
Удивляясь с каждой минутой все больше и больше, Себастьян открывал один ящик за другим и доставал оттуда все новые украшения. Все они были выполнены в виде животных, птиц или цветов.
— Что за черт! — пробормотал Себастьян и принялся нервно ерошить волосы. На лбу у него осталась полоса пыли.
Тем временем Кэролайн принялась рассматривать картины, висевшие на стенах. Большинство из них были написаны французскими художниками. Некоторые из них так потемнели от времени, что на них трудно было что-нибудь различить. На одной из картин была изображена Афродита, выходящая из моря, на другой картине была запечатлена полуобнаженная женщина в окружении херувимов. На третьем холсте — обнаженная женщина на золоченой кушетке. Каждая деталь ее тела была тщательно прорисована. Позвоночник, ягодицы, впадина под коленом… Это была очень чувственная картина. Она вдруг вспомнила собственное отражение в зеркале, висевшем на спинке кровати в Комнате королевы, и зарделась от смущения.
Себастьян, который до этого лихорадочно выдвигал ящики один за другим, вдруг бросил это занятие, незаметно подошел к Кэролайн и тоже принялся разглядывать картину. Он задумчиво смотрел на обнаженную женщину, запечатленную на ней.
— Эта комната напоминает дорогой бордель. Думаю, у моего отца каждый раз просыпалось непреодолимое желание физической любви, стоило ему войти в эту комнату, — ухмыльнулся он.