Долго я стоял у щели, не решаясь раздвинуть красную поросль. Раз или два я расслышал царапанье — это бегала собака по песку. Слышался как будто шорох от крыльев птиц — и только. Наконец, осмелев, я выглянул наружу.
В яме никого. Только в одном углу стая ворон дралась над трупами мертвецов, высосанных марсианами.
Я оглянулся кругом, не веря своим глазам. Ни одной машины. Яма опустела. В одном углу — груда серовато-синей пыли, в другом — несколько алюминиевых полос, да черные птицы над человеческими скелетами.
Медленно пролез я сквозь красную поросль на куче щебня. Я мог смотреть во все стороны, — только сзади, на севере, торчал дом, — и нигде я не заметил никаких признаков присутствия марсиан. Яма начиналась как раз у моих ног, и по щебню я мог добраться до вершины развалин. Значит, я спасен… От радости я даже задрожал.
Несколько минут я стоял в нерешительности; потом вдруг в порыве отчаянной решимости, с бьющимся сердцем вскарабкался на вершину обломков, под которыми я был так долго заживо погребен.
Я осмотрелся еще раз. И к северу ни одного марсианина.
Когда в последний раз я видел эту часть Шина при дневном свете, то здесь тянулась извилистая улица из комфортабельных белых и красных домиков в окружении тенистых деревьев. Теперь я стоял на куче мусора, кирпичей, глины и песка, над которой росла какая-то густая красная растительность, похожая на кактусы, заглушавшая все земные растения. Деревья вблизи стояли без листьев, черные; поросль красных побегов взбиралась по еще не засохшим стволам.
Окрестные дома все были разрушены, но ни один не сгорел. Некоторые стены уцелели до второго этажа, но все окна были разбиты, двери выломаны. Красная трава росла даже в комнатах без крыш. Внизу в яме вороны дрались из-за падали. Несколько птиц прыгало кое-где по развалинам. Вдали по стене одного из домов осторожно спускалась худая кошка, но людей я не заметил нигде.
День казался мне по контрасту с моим недавним заключением ослепительным, небо — ярко-голубым. Легкий бриз слегка шевелил красную траву, растущую повсюду как бурьян. И каким чудесным показался мне воздух!
Глава 6. Что сделали марсиане за две недели
Несколько минут я стоял, шатаясь, на груде мусора, не думая об опасности. В той неуютной каморке, откуда только что вышел, я все время думал об опасности. Я не знал, что произошло за это время, я был поражен при виде такого зрелища. Я ожидал увидеть Шин в развалинах, но открывшийся передо мной ландшафт совсем не походил на земной.
В этот момент я испытал чувство, чуждое людям, но хорошо знакомое подвластным нам животным. Я почувствовал то, что чувствует кролик, возвратясь к своей норке и вдруг очутившись перед дюжиной землекопов, срывших до основания его жилище. Я почувствовал тогда впервые смутно то, что стало потом для меня вполне ясным, что угнетало меня в течение многих дней: чувство развенчанности, убеждение, что я уже не царь на земле, а животное среди других животных под пятой марсиан. С нами будет то же, что и с другими животными, — мы будем подстерегать, караулить, убегать и прятаться. Царство человека кончилось.