Как только я подошел к воде, то, прежде всего, я, конечно, утолил жажду. Я выпил очень много воды и, повинуясь какому-то импульсу, стал жевать листья красной травы. Они оказались очень водянистыми и имели неприятный металлический привкус. Я заметил, что вода неглубока, и я безопасно могу пройти вброд, хотя красная трава и заплеталась за ноги. Но глубина, очевидно, увеличивалась по мере приближения к реке, и я поэтому повернул обратно по направлению к Мортлеку. Я старался держаться дороги, ориентируясь по случайным развалинам придорожных вилл, заборов и фонарей, и наконец выбрался из топи к холму у Рохэмптона и вышел на луга Путни.
Здесь ландшафт изменился: повсюду лежали руины. Местами земля была так опустошена, как будто над ней пронесся циклон, а через несколько десятков ярдов дальше попадались совершенно нетронутые участки: дома с чистыми задернутыми шторами на окнах и запертыми дверями, казалось, были покинуты на день-два их обитателями, или в них еще спали. Красная трава росла уже не так густо, высокие деревья вдоль улицы были свободны от красных ползучих растений. Я искал пищи среди деревьев, но ничего не нашел. Зашел также в два безлюдных дома, но в них, очевидно, уже побывали другие, и они были разграблены. Остаток дня я пролежал в кустарнике. Я выбился из сил и не мог идти дальше.
За все время я не встретил ни одного человека и не заметил нигде марсиан. Мне попалась навстречу пара голодных собак, но обе убежали от меня и не подошли ближе, несмотря на то, что я их манил к себе. Близ Рохэмптона я наткнулся на два человеческих скелета — не трупа, а скелета, так чисто они были обглоданы; в лесу я нашел разбросанные и обглоданные кости кошек и кроликов и череп овцы. Но на них ничего не осталось, сколько я ни глодал их.
После заката солнца я пошел по дороге к Путни, где, как мне показалось, марсиане пустили тепловой луч. В одном саду за Рохэмптоном я нашел молодой картофель и немного утолил голод. Из сада открывался вид на Путни и реку — мрачный и пустынный: почерневшие деревья, черные покинутые развалины, у подножия холма красноватые болота разлившейся реки и гнетущая тишина. Я чувствовал ужас при мысли, как быстро произошла эта перемена.
Сначала я даже подумал, что все человечество уничтожено, сметено с лица земли, и я стою здесь один, последний оставшийся в живых человек. У самой вершины Путни-Хилла я нашел еще один скелет: руки его были оторваны и лежали в нескольких ярдах от тела. Продвигаясь дальше, я все более и более убеждался, что все люди в этой местности уничтожены, за исключением немногих беженцев вроде меня. Марсиане, очевидно, ушли дальше в поисках пищи, бросив опустошенную страну. Может быть, сейчас, в эту минуту, они разрушают Берлин или Париж. Или, может быть, они направились к северу…