Вот так вот тихо и мирно беседуя, мы, вместе с губернатором Циндао, больше часа обходили помещения крейсера. Естественно, кое-куда немецкого капраза не стоило пускать ни в коем случае. К примеру, в ангар, где стоял вертолет, или к пусковым ЗРК 300-Ф. Но даже то, что мы разрешили увидеть фон Труппелю, потрясло его. Маска невозмутимого немецкого офицера, которую он надел в начале нашей встречи, слетела с него напрочь. Губернатор вел себя как ребенок, которого запустили в магазин игрушек. Фон Труппель с восхищением смотрел на приборы, расположенные в боевой рубке, но, несмотря на все мои старания, по всей видимости, с трудом понимал, о чем идет речь. Для того чтобы вникнуть, ему необходимо было объяснить такие вещи, как радиолокация.
Выслушав мои объяснения, он воскликнул:
— О да, Виктор, Гильермо Маркони что-то писал о радиоскопе. Но по-моему, у него ни черта не получилось. А у вас такие стоят на каждом корабле, да еще и не по одной штуке. Удивительно! Им не мешает ни темнота, ни дождь со снегом, ни туман… Ха-ха, расскажите это англичанам с их вечно дождливым и туманным климатом, они оценят ваши приборы!
В общем, к концу нашей импровизированной экскурсии фон Труппель был, что называется, готов к употреблению. Вернувшись в адмиральский салон, он, позабыв спросить у меня разрешения присесть, что немыслимо для германского офицера, плюхнулся в кресло и, сняв фуражку, начал крутить ее в руках.
— Господин адмирал, — сказал он немного растерянным голосом, — единственное, что я точно понял, так это то, что вы не от мира сего — это я могу сказать вполне определенно. То, что я увидел и услышал сегодня, просто не укладывается у меня в голове. Ваш корабль — а я знаю, что он у вас не единственный — в одиночку может победить целую эскадру самых современных броненосцев. А если вы выйдете в море со всеми вашими кораблями?! Ведь нет на свете такой силы, которая могла бы противостоять вам! Боже, спаси тех несчастных, которым не посчастливится встать на вашем пути!
Видя смятенное состояние моего гостя, я понял, что его нужно срочно приводить в чувство. Взяв со стола недопитую бутылку «Шустовского», я налил не как обычно — маленькую серебряную стопочку, а половину стакана, и протянул его губернатору. Фон Труппель залпом выпил содержимое, как будто там была вода, а не коньяк.
Алкоголь немного привел его в чувство и упорядочил мысли. Взгляд стал более-менее осознанным. Он положил фуражку на стол и спешно стал застегивать случайно расстегнувшуюся на кителе пуговицу.
— Итак, господин губернатор, — начал я, — вы познакомились с крейсером моей эскадры. Скажу честно, этот корабль — один из сильнейших в своем классе. Да, действительно, из ныне существующих военных кораблей ни один не может сравниться по огневой мощи и многим другим параметрам с любым кораблем из моей эскадры. Теперь вы понимаете, почему Япония может считать себя побежденной. Правда, микадо пока так не считает. И мы постараемся сделать всё, чтобы в самое ближайшее время до него дошла эта мысль. Точных планов я вам выдавать не буду, но скучно не будет никому.