– И Марат не похож.
– А Димка?
– Уж никак не Димка. – Лешка даже обиделась за своего нового знакомого.
– Да, они не уроды, – в раздумье сморщил нос Ромка. – Ничего в них обезьяньего нет. А жаль.
– По-моему, мы с этой твоей теорией уже в прошлый раз разобрались. Если человек похож на мартышку, то это вовсе не означает, что он преступник.
– Да это я так, размышляю просто. Имею право?
– Имеешь. Только твои размышления смешны. И некоторые действия тоже, – вспомнила она про кошку.
Ромка открыл папку с надписью «Дело». В «Деле», кроме чека из супермаркета, лежал испачканный мазутом лист. На нем с большим трудом распознавался след большого ботинка.
Он захлопнул папку и в недоумении покачал головой:
– Вот блин! Такое простое дело всего с одним или двумя подозреваемыми, а мы который день топчемся на месте. Не можем даже узнать, что именно они ищут.
– Как успехи? – подошел к сыну Олег Викторович.
– Уже можешь покупать новый комп, – самодовольно заявил Ромка, прикрывая «Дело» копией Славкиной тетрадки. – Потому что по истории у меня скоро пятерка появится. Антон Матвеевич наконец понял, что я его уроки всегда учу и что нога у меня на самом деле тогда болела. Можешь у него спросить, если мне не веришь.
– Я все-таки еще чуть-чуть повременю, посмотрю, что дальше будет, – ответил Олег Викторович и уселся смотреть телевизор.
А Ромка и в самом деле взялся за историю, алгебру и английский. Получать новые двойки ему и самому не хотелось.
Недаром говорится, что понедельник – день тяжелый. После трех пар уроков в Ромкином классе устроили еще и классный час с куратором, и потому из школы Лешка отправилась домой одна. Вставляя ключ в замочную скважину, она услышала телефонный звонок, и, не успев закрыть дверь, бросилась к трубке. Какой-то мальчишеский, чем-то напоминающий Венечкин, голос попросил пригласить Рому.
– Он еще в школе, – ответила Лешка. – А что ему передать?
– Ничего, я перезвоню, – ответил незнакомец и повесил трубку.
Пожав плечами, Лешка нацепила на Дика ошейник и поводок, решив сначала с ним погулять, а уж потом поесть и приступить к урокам. Из-за их каждодневной беготни она порядком запустила занятия. Но тут вдруг громко заверещал Ромкин Попка. Она оставила Дика и подбежала к клетке. Желтый попугайчик повис вверх ногами на одной ножке, запутавшись в веревке, на которой висел колокольчик.
– А зачем ты на нем качаешься? – укорила она птичку, аккуратно высвободив ее из плена.
Попка вспрыгнул на жердочку, отряхнулся, как Дик, и благодарно сказал:
– Ой-ой. Омочка. Девятнадцать рублей.