Он хотел спросить, какое мнение Татьяны, по не отважился. Он знал, что девушки не в ладах.
— Начальнику цеха, наверное, не остается времени да рацпредложения.
— Это я знаю. Он просто не верит, что у меня получится.
— Не один он не верит. Твой отчим — и тот не верит. Говорит, пустой забавой балуешься.
"Ну вот, а я хотел обращаться к нему за помощью. От него дождешься помощи, держи карман шире! Дурней я его, что ли?"
Сердцем Тараса овладела тоска.
4
Любил Вербин бродить по городу. Но это мог позволить себе, когда план выполнялся или в праздничные дни. Ходил он безо всякой цели: останавливался везде, где ему нравилось. Его меньше занимали люди, их наряды, но мог часами пропадать в музее.
Больше его тянуло к Днепру, который почти никогда не замерзал в этих местах. Здесь ему всегда было легко и отрадно. Дома же тоскливо и неуютно. Вот и сегодня уже более двух часов бродил по городу. День давно погас, и вечер, такой огнистый, потихоньку растаял и перелился в ночь. А ему так не хотелось уходить отсюда. Встала луна и заиграла в холодных водах Днепра золотистой дорожкой. Наконец он покинул набережную. Снег приятно поскрипывал под ногами. Было многолюдно. Луна, казалось, пристально вглядывалась в каждого с огромного вечера.
И вдруг он лицом к лицу встретился с Ириной. Она остановилась, словно наткнулась на что-то, и торопливо стала поправлять платок. Вербин смотрел на нее, не отрывая глаз.
Это была их первая встреча наедине после того памятного чистого неба.
— Как вы тут оказались? — первым нашелся Вербин.
— К знакомой ходила.
— Вот не ожидал… Да еще здесь.
— Почему же, в одном городе живем.
— Вы спешите?
В сердце что-то кольнуло. "Нашел о чем спрашивать!" Ирина пожала плечами.
— Может, погуляем по парку?.. К набережной пойдем. Днепр во все времена года хорош.
— Пойдемте в парк, — сказал она. А сердце то сладко замрет, то быстро забьется. Он поднял глаза и встретил взгляд Ирины, устремленный прямо на него. — На набережной много народа, а тут мы будем одни.
Ирина пошла первой. Григорий Петрович — за ней.
Парк был здесь молодой. Старые деревья лет десять назад повыкорчевывали и посадили молодой ельник, березы, кустарники.
— Присядем на эту скамейку, что ли?
Ноги у Ирины дрожали, вся она как-то обмякла, опустилась без сил. Вербин сел рядом, взял ее руку.
— Нет!..
Ирина резко высвободила руку и уставилась на аллею. "Почему я такая трусиха? Ведь нравится мне Григорий Петрович!"
Зимой эта аллея не освещалась. Но от белого снега и луны здесь было светло. Ирина попыталась даже встать, но он удержал ее и заглянул в глаза — черные, большие, глубокие, еще больше потемневшие от волнения.