Вечером Иван Иванович спросил Татьяну:
— Почему не сказала о чертежах Коваленко?
— Каких чертежах?
— Каких! Каких! На узлы для автомобиля "Сибиряк!"
— Первый раз слышу.
— Вы же вместе работаете. Странно, никто не знает, а он мозгует над ними.
"Значит, Алексей Иванович хочет помочь создать лучшую машину, — обрадовалась Татьяна. — Конечно, он это делает втайне от нас и особенно Вербина. Тот бы не потерпел этого. Своих дел мало, что ли?"
Когда Вербин возвратился домой, часы пробили десять. Дети спали.
Жена уже была в постели. Она укоризненно глянула на него, глубоко вздохнула и отвернулась к стене.
"Я на диване лягу", — решил Вербин.
Беленькая кошечка повертелась у ног и ушла.
Вербин долго не может уснуть. Он смотрит на светящийся циферблат часов — половина двенадцатого. Не спится.
Перевернулся на спину. Вдруг перед его глазами всплывает улыбающееся лицо Ирины, ее покорные и теплые руки в его ладонях, а губы шепчут ласковые слова: "Мне с тобой хорошо!"
Надо откровенно поговорить с женой. Честно все рассказать. Больше жить так нельзя. Мы стали чужие друг другу. Я не виноват, что все распадается. Ну, зачем откладывать.
Тарас заметил Жанну еще издали. Она подошла, подала руку, слабо улыбнулась.
— Что-то голова разболелась, — пожаловалась. — Но ничего, пройдет. Правда, пройдет?
— Это грипп. Надо бы полежать, — сказал Тарас.
— Нет, будем работать.
В обеденный перерыв Жанна пошла в заводской медпункт и больше к станку не вернулась.
Ему стало как-то грустно. Все не ладилось, не хотелось работать и думать. "Что это, неужели я влюбился в Жанну? Нет, это не любовь. Просто я привык к ней, и не больше".
Жанна пришла на третий день печальной и озабоченной. Что происходило с ней, он не понимал. Его глаза часто останавливались на девушке, сердце ее сжималось под этим загадочным взглядом. Тарас находил трогательную прелесть и в ее побледневших чертах, в нерешительных замедленных движениям, а ей казалось, что он не в духе.
— Вы чем-то расстроились? — спросила Жанна.
— А вы?
Он пристально посмотрел на Жанну. Краска залила ее лицо, и она не нашлась, что ответить.
Тарас использовал сталь-40, которую подвергли ционированию для создания сверхпрочной поверхности слоя кулачков, и это принесло успех. Оставалось внести изменения в конструкцию самого зажимного узла приспособления. Это не очень утруждало Тараса. Он ясно представлял, что именно нужно изменить. И тут ему снова оказала большую помощь Жанна. Когда дело касалось конструирования, она проявляла острую смекалку.
Алексей мимоходом сделал в чертеже маленькую, но, как позже оказалось, весьма важную поправку. Он изменил диаметр небольшой конической детали, похожей на усеченный конус, но непонятно, по какой причине не указал размера. Тарас хотел идти искать Алексея, но Жанна сказала: