Мы с ней быстро проверили оборудование, поднятое с «Балерины», и нам потребовался мотор для компрессора. Чабби был отправлен с пригоршней купюр за мотором, и вскоре вернулся с приобретением, которое еще пришлось доводить до ума. На это у меня ушел весь остаток дня. Шерри же отправилась к Ма Эдди за провизией и прочим необходимым для лагеря. Было решено отплыть не позже, чем через три дня, и времени у нас оставалось в обрез.
Было еще темно, когда мы заняли свои места в вельботе – Чабби и Анджело у моторов на корме, а мы с Шерри уселись, будто воробьи, на куче груза. Заря переливалась пурпуром и золотом, обещая еще один знойный день. Чабби повернул на север, взяв курс, возможный только для небольшого судна и умелого шкипера. Мы двигались вдоль рифов и островков, и иногда у нас под килем было не более двадцати дюймов до жадных клыков кораллов.
Мы все пребывали в состоянии предвкушения. Полагаю, меня влекла вовсе не жажда наживы. Все, что мне надо было, это хорошее новое судно вроде «Балерины». Но я мечтал о редкостном прекрасном сокровище, которое мы должны были вызволить из морской пучины. Если бы то, что мы искали, было просто слитками или монетами, вряд ли нас переполняло бы ожидание чуда. Море снова превратилось в соперника, и бросало нам вызов к поединку.
Ослепительные краски рассвета померкли и слились с изнуряющей голубизной неба. Солнце вынырнуло из моря, а Шерри Норт поднялась на нос лодки, чтобы сбросить с себя джинсы и куртку. Под ними был бикини. Она сложила одежду в холщовую походную сумку и достала тюбик крема для загара. Она принялась намазывать кремом свою нежную, бледную кожу.
Чабби с Анджело в ответ на это приняли испуганный вид. Они шумно и торопливо обсудили что-то между собой, после чего Анджело был послан на нос судна с куском холста, чтобы соорудить для Шерри некое подобие тента. Здесь между ними также возникла жаркая дискуссия.
– Мисс Шерри, вы повредите себе кожу, – протестовал Анджело, но она отправила его в полном поражении на корму.
Там двое мореходов уселись со скорбным видом плакальщиков. Лицо Чабби собралось в печальную коричневую гримасу, а Анджело от волнения заламывал руки. Наконец, они, не выдержав таких мучений, обменялись взглядами и поспали Анджело еще раз. Он стал карабкаться через кипы груза, чтобы заручиться моей поддержкой.
– Не позволяй ей этого делать, – умолял он. – Она потемнеет.
– Полагаю, так оно и задумано, Анджело, – ответил я, однако, предупредил Шерри, чтобы она остерегалась полуденного солнца. Она послушно оделась, когда мы сошли на песчаный берег какого-то островка, чтобы пообедать.