– Я к этой истории уже отношения не имею, – холодно ответил Лис. – Дело в следственном комитете.
– Да, да, я была у товарища Баринова, – закивала Калабашкина. – Дала показания, он сказал, что дело закроют, за смертью виновных. У меня к вам вопрос: ведь это полиция пропиской занимается и машинами? А я хочу квартиру и машину на себя оформить, вы мне не поможете?
Лис внимательно посмотрел на нее.
– С пропиской в ЖЭУ, с машиной в МРЭО, с квартирой – к нотариусу. Я только преступления раскрываю. Кстати, это правда, что ты в мае хотела Бороду сжечь?
Девушка ужаснулась, даже в лице изменилась.
– Да вы что?! Кто это такое мог придумать? Мне же только восемнадцать!
– А почему тогда он с друзьями на вас напал?
– Да откуда же я знаю?! Пьяные, наверное, были… Ну ладно, я пошла, извините за беспокойство…
Быстрой змейкой она выскользнула из кабинета. Лис некоторое время смотрел девушке вслед, будто хотел проникнуть взглядом в ее душу. Но видел только закрытую дверь. Вздохнув, он открыл ящик стола, извлек маленький аптечный пузырек. Когда они пили мировую с Валькой Литвиновым, тот все расспрашивал: кто столь профессионально убрал Севера? Неужели и правда тогда болтали про его связь с «Колдунами»? И не поверил, что Лис ничего не знает. Но это была чистая правда.
Лис поднял пузырек и посмотрел на свет. Внутри лежала девятимиллиметровая пуля с косыми полосками нарезов. Судя по всему, она должна была оказаться у него в голове. Кто и почему изменил траекторию?
* * *
Ответить на эти вопросы мог только один человек, который в настоящее время ехал в поезде «Кисловодск – Санкт-Петербург». Художник с этюдником зашел в вокзал так же, как и выходил из него по приезде, – в обход металлоискателей и полицейского контроля: через переходной мост с Вокзальной улицы. Впрочем, это была уже перестраховка: в новом, только что купленном этюднике лежали только краски, кисти и несколько листов плотной бумаги, на которую рука мастера еще не успела нанести ни одного штриха. Ничего опасного или запрещенного не было и в сумке – все осталось в гараже за толстой стальной дверью импровизированного сейфа, вмонтированного в бетонную стенку «ямы» много лет назад. Тогда такие тайники устраивал его отец «на всякий случай». Ноутбук ничем не отличался от своих собратьев, и только специальное исследование могло обнаружить его двойное назначение.
Боцман ехал в купейном вагоне и, как всегда, не вступал в контакт с попутчиками – ехавшей из санатория дородной супружеской парой и молодым парнишкой-студентом. Тем более, что соседи по купе вели себя сдержанно, разговоров не затевали и пить водку не предлагали. Поэтому он спокойно спал или размышлял о том, что будет дальше. Лебедь всегда берет гонорар вперед, ему иногда выдает аванс, иногда полностью рассчитывается, когда работа уже выполнена. Но не было еще случая, чтобы он возвращал деньги заказчикам. Представить, как такая процедура может выглядеть, совершенно невозможно. Даже с технической стороны. Лебедь звонит (Кому? Цепочка посредников иногда довольно длинная…). И говорит (Что? Извините, не получилось, передайте лавэ обратно…). А ведь ставки уже сделаны, и очень серьезные ставки! От Диспетчера обязательно потребуют отчета! И объяснить он может только одно: не вышло, повторим позже… Но Боцман не собирается ничего повторять. Или собирается, раз оставил инструменты? В общем, впереди его ждали большие проблемы. Но он ни о чем не жалел. Хотя и сам не мог ответить: почему так поступил?