В тишине слыхать было, как скрипнули Северовы зубы. Но на губах играла усмешка.
– Давай на разы, Старшой! – предложил он. – Я и ты. Кто кого сделает, того и трон будет!
Корнилов-старший тоже улыбнулся:
– А я на трон не лезу, Север. У нас Босой Смотрящим, его сход выбирал. Когда выберут меня, тогда сойдемся, поговорим. А сейчас – вали по-хорошему.
Я думал, вот оно, начинается: сейчас пальнет через курточку свою фуфловую. И точно, Север пошел на Корнилова, и стволом пошевелил (я видел), будто стрелять собрался… Но вместо этого достал руки, накинул капюшон и сказал нам:
– Уходим, пацаны. Побазарили и будет.
Банкомат у промтоварного магазина присмотрели заранее – он со стороны двора, а не с улицы, да еще в таком темном закутке, типа крыльца под навесом. «Промтовары» закрываются в восемь, и химчистка, и строймаркет… Здесь все вымирает после восьми. А продуктовый за углом работает до одиннадцати вечера. Там еще два банкомата есть, но когда собирается очередь, кто-нибудь (самый умный) перебегает сюда. Казалось бы, все просто. Но и здесь, как выразился Лопух, «должны звезды сойтись». Они не сходились очень долго – то на лавочке кто-то сидит, то мужики квадратные косяком идут, то парочки, то… Да просто забодало уже торчать там.
И вдруг все получилось. Случайно. Просто шли на магаз – Берц собирался показать, как пиво от охранников в трусы ныкать, – без четверти одиннадцать, темно, тихо, и Лопух говорит:
– Лох у «шкафа».
Точно. Одинокая фигура сгорбилась перед банкоматом, тычет пальцами в экран и, кажется, собирается мордой туда влезть, прямо носом по стеклу расписывается. Берц сразу сообразил:
– Старый козлик, не видит ни хера. Или бухой. Так еще лучше… Ну что, «серые»? Поможем козлику капусту откачать?
И думать нечего. Лопуха послали вперед, он зарисовался на углу, осмотрелся, кивнул: можно. Берц и Ниндзя за ним быстрым шагом, раз-два – как будто в магаз торопятся, вот-вот закроется! – а когда поравнялись с банкоматом, вдруг нырнули под навес.
Ниндзя успел заметить только жирный затылок… и складка поперек, как улыбка на странном безглазом лице.
Удар. Голова глухо тюкнулась о металл, Берц ловко поймал ее локтевым захватом, точно регбийный мяч, перекрыл козлику глаза и рот, развернул его к Ниндзе: на, гаси! Два удара в солнечное. Хватило бы и одного, но остановиться трудно. Тело судорожно напряглось, ногами засучило, а потом обмякло в руках у Берца, поползло вниз.
– Хватай!
Ниндзя не успел. Козлик сложился вниз, словно мастер спорта по скоростному складыванию, рухнул, опять тюкнулся башкой обо что-то. И хрен с ним.