— Насколько я понимаю, моя доля в двадцать процентов вас по-прежнему устраивает, — сказал он, копаясь в бумагах.
— Больше ничего не надо? Мы, кажется, договорились на десять, — ничуть не удивившись его попытке меня обмануть, осведомилась я.
— Да, да, верно, десять. Я это и хотел сказать. — Он подмигнул так, что у меня мурашки пошли по телу, потом подтолкнул ко мне контракт и протянул ручку. — Подпишите здесь… И здесь.
Я нацарапала свою неразборчивую подпись там, где он указал, полностью осознавая, что этим вычеркиваю из своей жизни следующие два года. Цена была невелика.
Вскоре после этого меня провели в другую комнату, где приказали надеть самое откровенное бикини, которое мне когда-либо приходилось видеть. Оно практически ничего не прикрывало, в чем, решила я, и был его смысл. Покупатель захочет увидеть товар, прежде чем выкладывать такие сумасшедшие деньги. Понимать-то я это понимала, но чувствовала себя от того не менее уязвимой и беззащитной.
Затем за меня взялась косметолог. Ее усилиями я обрела на удивление элегантный вид. После этого Скотт прицепил к моему животу счастливый номер 69, и я с гордо поднятой головой присоединилась к веренице женщин перед зеркалом. Хуже всего было то, что я не видела тех, кто смотрел на меня с другой стороны. Зато видела себя.
Самоуверенностью я никогда не отличалась, но должна признать, что по сравнению с остальными выглядела очень даже ничего.
Я никогда не считала себя сногсшибательной красавицей, однако была достаточно симпатичной. Волосы у меня густые и длинные, глаза — ничего особенного, просто голубые, но когда-то они светились жизнью. Как вы понимаете, до того, как обострилась мамина болезнь. Тело свое совершенным я бы не назвала, но я не была ни слишком толстой, ни слишком тощей, и изгибы фигуры, как мне казалось, находились именно там, где им положено. В общем и целом неплохое зрелище, надеялась я.
Женщин одну за другой вводили в комнату за зеркалом. Поначалу я думала, что это те, кого выбирают, и чувствовала себя толстухой в спортзале, которую никто не хочет брать в свою команду. Но потом назвали мой номер, и я направилась к той же черной двери, за которой исчезали другие. Меня вывели на середину комнаты. Вокруг я разглядела кабинки со стеклянными стенами. В каждой кабинке стояли тусклая лампа, телефон на столике и удобное красное бархатное кресло с подушками.
Очевидно, сидевших в этих комнатах объединяли деньги… большие деньги.
Первую кабинку занимал какой-то шейх в темных очках, деловом костюме и с длинным белым платком на голове. По обе стороны от него уже сидели две женщины, я их видела чуть раньше — рядом со мной перед зеркалом. Они осып