На даршане в 1978 году я спросила Ошо о том, каким было мое основное свойство. Как-то раньше Ошо говорил, что, в соответствии с теорией Гурджиева, путешествие внутрь может начаться только после того, как человек познает свое основное свойство. Я же не могла понять, каково оно, это мое основное свойство, поэтому обратилась к Ошо. Вот что он мне ответил:
«У тебя хорошее свойство – любовь. Мм? Запомни это. Любовь может как сильно ранить, так и вознести тебя на вершины. Тебе нужно быть очень и очень внимательной, ведь любовь – наша основа. Если человек наблюдает за энергией любви, тогда все идет хорошо. Твое свойство прекрасно, но тебе нужно быть по-настоящему бдительной. Всегда люби нечто большее, чем ты сама, и тогда у тебя не будет проблем. Всегда люби нечто большее, чем ты. Люди стремятся любить то, что меньше их. Тогда они могут доминировать. Это дает им чувство собственного величия, их эго довольно. Но как только они начинают растить эго, они не могут любить, и их жизнь превращается в ад.
Любовь больше, шире, просторнее, это то, в чем ты можешь потеряться, это то, чем ты не можешь управлять. Она может владеть тобой, но владеть ею ты не можешь. В любви эго исчезает, а когда любовь освобождается от эго, она превращается в молитву».
Его ответ показался мне очень загадочным, и, чтобы понять его, мне нужно было обратить все свое внимание на феномен любви как таковой, на энергию, свободную от биологического притяжения. Любить любовь как таковую, потому что энергия гораздо больше, чем я. Я не могла дотронуться до любви, не могла ею манипулировать или как-то ее контролировать. Она должна завладеть мной. Тогда смысл ответа Ошо был мне совершенно недоступен, но со временем я все поняла.
Много лет я жила рядом с Ошо, у меня не было мужчины, и я была счастлива, полагая, что переросла любовные страсти раз и навсегда. То было легкое, спокойное время, но, снимая с себя маску за маской, я оказывалась все ближе и ближе к самым корням моих желаний.
В первую неделю нашего пребывания в Раджнишпураме я стояла возле разваленной сараюшки. Неожиданно неподалеку от меня остановился грузовик. Из кузова выпрыгнула, по меньшей мере, целая дюжина мужчин. Они направились в столовую.
Все они были одеты в джинсы, бутсы и ковбойские шляпы. И все же один из них был не похож на остальных. Я видела только их спины, но… Я увидела, как он идет, и влюбилась. Его звали Миларепа. В тот день после обеда мы пошли прогуляться по округе, и я вернулась к стирке только после вечернего чая. Это было началом семи лет несбыточных грез и мечтаний.