В ее красивом, построенном в традиционном для Ибицы стиле доме мы уселись возле камина, в котором уютно потрескивали сосновые поленья, и принялись обсуждать «Взрыв тишины». Я хотела понять, «безопасно» ли все это. Лидия заверила меня, что медитировать – совершенно не страшно и что я обязательно должна попробовать. Меня смутило то, что было написано на обратной стороне книги относительно биографии Ошо. Там говорилось, что в предпоследнем своем воплощении, семьсот лет назад, он жил в Тибете. Это было слишком уж не похоже на правду. Но я помню, как Лоуренс взглянул на меня, подняв брови, когда я сказала: «Ну, не думаю, что этот человек окажется для меня совершенным духовным мастером, потому что как он может быть для меня совершенным, если я сама не знаю, чего ищу».
Каждый, кто хоть раз бывал на Ибице, знает, что этот остров вызывает массу эмоций и сильных чувств. Им правит богиня Танет, покровительница женщин, а Скорпион – астрологический знак острова, что означает глубину и насыщенность, таинственность и магию. Конечно, это был всего лишь отпуск, и я не стремилась к чему-то сверхъестественному. Мне нравилось работать в саду у Лидии, я проводила там все дни напролет. Было приятно ощущать связь с землей и совершенно не хотелось ни на пляж, ни в какие-либо другие места, посещаемые туристами.
На Ибице я впервые погрузилась в медитацию, получила опыт бытия «здесь и сейчас». Это произошло случайно, в силу полнейшей необходимости.
Как-то мы с Лоуренсом и еще несколькими нашими друзьями отправились на пикник. В какой-то момент я решила побродить по окрестностям, собрать для Лидии букет цветов. В последнее время ей нездоровилось, и она осталась дома. Гуляя по острову, я обнаружила заросли кустов примерно с меня ростом, усыпанные огромными розовыми и белыми цветами. Я попыталась сорвать цветок, но это оказалось не так просто. Тогда мне пришлось отламывать ветки, повреждая таким образом сам куст. Сломав несколько веток, я увидела, что из мест надлома сочится белая жидкость. Мне стало плохо, было похоже, что куст истекает кровью. И тогда я сказала кусту: «Что ж, если я так жестоко поранила тебя, то давай я хотя бы залижу твои раны». Я слизнула белый сок с нескольких веток, взяла цветы и повернула к друзьям. Неожиданно я почувствовала, как задняя часть языка и все мое горло онемели, словно мне сделали укол новокаина в кабинете у зубного.
Как только я подошла к друзьям, сидевшим неподалеку на поляне, одна женщина вскочила и побежала ко мне. «Сейчас же выброси эти цветы и сходи вымой руки, – взволнованно крикнула она. – Эти растения смертельно ядовиты». Но их белый сок был уже во мне. Я поняла, что если сейчас расскажу о том, что наделала, эти люди просто с ума сойдут. И тогда я действительно заболею. «По близости нет ни одной больницы, – сказала я себе. – Ничего нельзя сделать. Остается только принять тот факт, что внутри меня яд, и пусть он станет частью меня». Я так и не рассказала друзьям о своем опрометчивом поступке.