— Музыка не мешает, Виктор Васильевич?
Дядя Витя быстро отозвался:
— Никак нет, гражданин начальник, отлично помогает.
— Кстати, не забрали вас никуда, многоуважаемый Виктор Васильевич, как бы вам ни хотелось. Вы находитесь здесь, в стенах Службы Санации Систем, так сказать, в гостях. Вот ваша гостевая карточка.
— Значит, я могу итти отседова? — оживился дядя Витя.
— Можете. Только не очень далеко. Ущерб-то нанесен, и за него должен кто-то отвечать. Мы — экспертная служба, зависимая только от совести людей, работающих на ниве санации.
— А если нет совести никакой? — спросил навскидку дядя Витя.
— Совесть — это квалификация. Мы дадим заключение по тому, что вы из себя представляете. Если это заключение о неполной вменяемости, тогда только обеззараживание подсознания в нашей же клинике. Палата на двоих, предупредительный уход, сестрички вокруг бегают, ягодицами крутят, подносят-уносят. Как только грязь отброшена, жизнь продолжается уже без конвоя. Так что от нас не торопятся уйти. Ведь все-таки быт здесь неплохо устроен, и хорошая перспектива. А выпустим мы человека со справкой о полной вменяемости, он прямиком попадает в крепкие руки ребят, для которых главное в жизни — выполнение плана по раскрываемости преступлений.
— Но я же ничего плохого не делал. Плохое делали мне, мне! — дядя Витя несколько раз ударил себя кулаком в грудь, показывая истинно пострадавшего.
— Ангелом, значит, себя считаете. Но ведь ангелы, бывает, и падают. Тогда ими занимается инквизиция. Да, мы инквизиторы — я не страшусь этого слова, — потому что занимаемся криминальными мыследействиями, то есть психопреступлениями. Но подлинная инквизиция — организация с человеческим лицом, ушами и глазами.
— И кулаками, — добавил от себя дядя Витя.
— Вот приятная для вас аксиома: мы любим разбираться и лечить, а не шить дела и гноить. Смею заверить, и плановые показатели у нас соответствующие.
— Но если я не виноват, зачем мне в какие-то показатели попадать, что мне, заниматься больше нечем?
— Увы, Виктор Васильевич, если бы человек сам себе определял вину, мы бы еще кушали друг друга без перца и соли. Я постараюсь убедить вас, что вина определяется совершенно иначе. Чего бы там ни наплели эгоисты, но человек устроен так, чтобы двигаться к большой цели, идеалу. Причем стройными рядами, то есть согласованно. Если он не может сам двигаться — станет плыть по течению, как фекалии в канализации. Если он мешает движению — значит, виновен. И будет либо истреблен из среды согласованных движений, либо сгармонизирован.
Дядя Витя с трудом чихнул и посмотрел на разглагольствующего следователя выпученными забуревшими глазами.