— Это тебе наказание. За все.
Лолита закричала от ужаса и проснулась.
На столике у изголовья мелодичной трелью заливался радиотелефон.
Она сняла трубку и слабым голосом произнесла:
— Да?
— Лолита?
— Да.
— Простите, это Вероника, ваш секретарь…
— Да-да, Ника, я узнала. Что-нибудь случилось?
— Нет, просто… Сегодня понедельник, у вас назначено совещание…
— Меня сегодня не будет. Отложим пока…
— Лолита, извините, у вас такой голос… Вы заболели?
— Да, немного нездоровится… Я позже перезвоню, Вероника, — и Лолита с облегчением нажала кнопку отбоя.
Но не успела она положить трубку, как телефон ожил вновь. Девушка вдруг услышала голос Кравцова-старшего:
— Лолита?
— Да, Степан…
Он не забыл ее! Он первый пришел к ней на помощь! Он позвонил к ней тогда, когда она больше всего в нем нуждалась!
От неожиданно нахлынувших чувств она расплакалась.
— Ты плачешь?
— Нет, Степан, все нормально… Все хорошо…
— Правда?..
— Да, милый.
— У тебя голос… Странный какой-то.
— Меня покусала собака.
— Какая собака? О чем ты говоришь? Лолита, алло!..
— Обыкновенная собака. В парке. Приезжай поскорее, я все расскажу.
— Я тебе, собственно говоря, чего и звоню… — Степан Николаевич явно замялся, не решаясь произнести что-то.
— Да?
— Лолита, я не могу больше… Я люблю тебя… Я хочу тебя видеть, слышать. Я хочу наслаждаться тобой и с тобой. Я тебя хочу. Я к тебе сейчас приеду. Понимаешь?
— Конечно, милый! Я жду тебя. Я очень сильно жду. Ты тоже мне нужен…
На этот раз она сама открыла ему дверь.
Он стоял на пороге, большой, сильный, строгий, и глаза его, обычно такие строгие и холодные, излучали сейчас мягкий свет теплоты, ласки и нежности. Лолита не выдержала и, втащив Кравцова в прихожую и захлопнув дверь, бросилась к нему на шею, сильно и страстно целуя его в губы.
Он тут же обхватил ее талию и так сладко, так ласково прижал к себе, что у девушки подкосились ноги.
Степан, как пушинку, взял Лолиту на руки и понес ее прямо в комнату. Он осторожно опустил ее на кровать и выпрямился, расстегивая и снимая пиджак, развязывая галстук.
Они смотрели в глаза друг другу, и их взгляды говорили больше любых слов.
Лолита ждала его.
Он осторожно опустился рядом с ней на колени, взял ее голову в свои ладони и начал целовать. Глаза. Виски. Нос. Губы. Щеки. Мочки ушей. Шею. Грудь. Один сосок. Другой…
Она стонала и судорожно вздрагивала всем телом от его поцелуев. Жар волнами катился по ее телу, пронизывая бедра мелкой сладкой дрожью.
Лолита скрестила руки у него на затылке и прижимала его голову к себе.
Он распалялся все больше, и она чувствовала его жар. Этот жар передавался ей, двигал ее телом, ее руками.