След обрывался на берегу реки. Вода еще не успела размыть прибрежный песок, и место, где стояла лодка, было отчетливо видно.
«Значит, только что они были здесь», – подумал Радмир, отодвигая концом копья закрывавшие обзор заросли тростника.
Над рекой, водная гладь которой покрылась чуть заметной рябью, плотной стеной стоял густой непроглядный туман. От воды тянуло холодом, а от речной зелени – кувшинок, лилий и густого камыша, – исходил какой-то особенный, ни на что не похожий запах утренней свежести.
– По воде ушли, – тщетно вглядываясь в туман, произнес Радмир, обращаясь к своим спутникам. – Лодка у них тут была, теперь не догнать.
– Вниз по реке они спустились, – потрогав рукой влажный буровато-зеленый мох, сказал Любим. – Видишь, на том берегу тростник не примят, не поломан. Мы сверху пришли по реке, раз их не встретили, точно вниз поплыли.
– Какой еще тростник, я того берега вообще не вижу? Туманище стоит, хоть топор вешай, – молодой рус по имени Варун зачерпнул пригоршню воды и жадно припал к живительной влаге губами.
– А ты не брюхо водой наливай, а лучше ей глазищи свои промой, может, тогда и разглядишь чего, – старый матерый полянин, озираясь вокруг, втягивал носом воздух, как идущая по следу гончая.
Варун что-то недовольно пробурчал в ответ, но не стал вслух спорить с Любимом, умению которого идти по следу зверя или человека завидовали многие.
– Значит, идем вниз по реке. Смотреть во все глаза, если кто увидит что, сразу подать сигнал условный, – и Радмир бесшумно нырнул в кусты.
Все четверо воинов, сопровождавших Радмира, последовали за своим молодым предводителем без рассуждений.