В глазах помутилось, сердце бешено забилось и холод подступил к рукам и ногам. Вот он белый орел, побеждающий сокола, лишая его добычи – страшный сон, страшное предчувствие. Сар-Авчи, словно охваченный безумием, развернул коня и погнал его к стоявшему на берегу войску; свита, так и не узнавшая причину странного поступка своего повелителя, устремилась вслед. Подъехав к центру обоза, хан созвал своих командиров и дал команду начать переправу.
Так он допустил свою очередную ошибку.
Как только первые хазарские кони перешли вброд реку и ступили на противоположный берег, из небольшого березняка навстречу им вышло пешее варяжское войско. Только сейчас хан понял, что посланные им разведчики больше не вернуться никогда. Войско русов, около сотни воинов, прикрываясь щитами, с копьями наперевес, развернутым строем побежало навстречу хазарам. Сар-Авчи с ужасом понял свою оплошность, но сильный дух возобладал над страхом, и взяв себя в руки, снова став самим собой, а именно бесстрашным и опытным предводителем, хан начал поспешно отдавать команды.
Побросав повозки и другую утварь, хазарские воины спешили как можно быстрее закончить переправу. Но тяжелые доспехи всадников и облачение коней стесняли движения. Кони отчаянно ржали, скользя по покрытым зеленым речным илом подводным камням. То здесь, то там кто-нибудь падал с лошади, где-то падали в воду и сами кони, их относило течением на более глубокие местах реки, где уже приходилось плыть. Но тяжесть груза и доспехи, такие спасительные в бою, сейчас сослужили своим владельцам дурную службу. Всадники тонули, тонули и кони. Пусть это были немногие, но их гибель видели остальные люди, и смерть товарищей вселяла в них страх. Но несмотря на все это большая часть войска уже преодолела реку. Мгновения решали все.
Сар-Авчи видел, что его гвардия – белые хазары, поспешно надевая шлемы и доспехи, пытаются собраться в кулак и, подгоняемые своими командирами, готовятся обрушиться на наступающего противника. Они успели собраться и даже развернуть многошереножный строй, но не успели взять разгон, который так был нужен для того, чтобы нанести мощный удар. Русы ударили первыми. Бегущая пехота обрушилась на стоящую конницу, и битва началась. Несмотря на то, что противник вдвое превосходил их числом, русы бились отчаянно. Это были не те сельские мужики, с которыми хан столкнулся накануне и которых его бравые тарханы в считанные мгновения обратили в бегство. С ревом и свистом грозные варяги-русы
17, прикрываясь большими тяжелыми щитами, били копьями всадников и их коней. Тяжелыми мечами они рубили хазарским скакунам ноги, секли головы или вгоняли свои тяжелые клинки в лошадиные бока по самую рукоять. Всадники падали и уже не могли подняться, гибли под копытами собственных коней. Белые хазары побросали свои длинные и ставшие бесполезными тяжелые пики и схватились за сабли. Многие из них даже не успели облачиться в доспехи и надеть шлемы, перевозимые на обозных лошадях, и бились как простые воины.