– Джонни, вы же заканчивали Школу бизнеса. Вы должны помнить, почему в Штатах такая работа считается незаконной.
Он улыбнулся:
– Вы не знаете законов Гонконга.
– Кончай ты, чертов лицемер!
Джон ударил по тормозам, машину занесло.
– Я не обязан терпеть оскорбления, – сказал он.
– Ты прав, – ответил я и открыл дверь. Но будь я проклят, если перед тем, как выйти, не заставлю его выслушать ответ. – Такая работа незаконна, – мягко произнес я, – «в силу того, что она позволяет платить меньше минимума, установленного профсоюзом. Те, кто согласен работать так, получают то, что им дает работодатель. Который, как правило, не дает ничего».
Джон Сян посмотрел на меня.
– Выступление закончено, господин Либерал? – поинтересовался он.
– Да.
– Тогда послушайте правду о жизни здесь. Здесь не вступают в профсоюзы, в силу того, что люди хотят делиться заработком, они хотят, чтобы их дети работали, хотят выполнять часть работы дома. Врубаетесь?
Я не ответил.
– И к вашему сведению, чертов адвокат, – заключил Джон, – в колонии Гонконг не существует зарплатного минимума. Так что катитесь вы в преисподнюю!
И сорвался с места прежде, чем я успел сообщить ему, что уже побывал там только что.
У любого поступка есть великое множество причин, и они гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. Подразумевается, что зрелый индивидуум живет в соответствии с собственной внутренней логикой. То есть думает, прежде чем что-то сделать.
Наверное, те, кто так живет, никогда не слышали того, что рассказал мне доктор Лондон. Когда все уже было позади.
Дело в том, что еще великий Фрейд – да, сам Фрейд – однажды сказал, что люди, конечно же, должны руководствоваться рассудком. В малом. Но если речь идет о глобальных вещах, нужно слушать свое Бессознательное.
Марси Биннендейл стояла на высоте трех с половиной миль над гонконгской гаванью. На город опустились сумерки, и повсюду загорались огни.
Холодный ветер играл ее волосами. Раньше я так часто находил это красивым.
– Привет, друг мой, – позвала она, – взгляни вниз, на эти огни. Отсюда виден весь город.
Я промолчал.
– Показать тебе отсюда достопримечательности? – спросила Марси.
– Насмотрелся сегодня днем. С Джонни, – буркнул я.
– Ах, да, – сказала она.
Потом Марси поняла, что я не улыбаюсь ей в ответ. Я смотрел на нее снизу вверх, удивляясь, что мог почти… любить эту женщину.
– Что-то не так? – спросила она.
– Все.
– Например?
Я тихо ответил:
– На твоих фабриках в адских условиях работают маленькие дети.
Марси помедлила секунду:
– Не у меня одной.
– Марси, это не оправдание.
– Кто бы говорил, – холодно ответила Марси, – мистер Барретт, Массачусетская текстильная мануфактура!