– Почему?
Ответом стало ледяное молчание и строгий, уничижающий взгляд. Мне захотелось провалиться сквозь землю. Ненавижу просить, а требовать и вовсе не умею. И всё-таки я выдавила:
– Пожалуйста…
Губы аптекарши дрогнули, усмешка была хуже пощёчины. Я покраснела до корней волос, уши запылали факелами. Выводы, сделанные женщиной, возмутили и смутили одновременно…
– Я не наркоманка. У друга пневмония.
– Не наркоманка? – переспросила она строго. – А почему глаза красные?
Поморгав, поняла – глаза и впрямь болят.
– В море купалась, – прошептала я, не сразу сообразила, что сморозила глупость. Аптекарша ни за что не поверит, решит будто это море плещется в моих наркоманских галлюцинациях.
– Чего-чего?
– За компьютером долго сидела, – в этот раз голос прозвучал громче, я даже осмелилась оторвать взгляд от пола. – Я не наркоманка, честно. Хотите вены покажу?
Я поторопилась снять куртку и начала закатывать рукав, но аптекарша остановила:
– Вот что, девушка. Иди-ка ты отсюда, куда подальше. Пока я полицию не вызвала!
– Пожалуйста, – чуть слышно проронила я.
– Пошла вон!
– Но…
– Иди отсюда! Бегом!
Сгорая от стыда, я развернулась и бросилась прочь, чтобы через секунду столкнуться в дверях с сухонькой бабулькой.
– Настя?!
О нет, только не это… Мария Петровна – не просто старушка, соседка по лестничной клетке, самая злая сплетница нашего подъезда. От её острого языка даже гробовая доска не спасёт. Пропилит или прогрызёт, как жук-короед. Тут же, как назло, в спину прилетел ещё один возмущённый возглас аптекарши:
– Иди, иди! Ишь, повадились! Не продам! И дружкам своим скажи: тут не продают!
– Что не продают? – оживилась Мария Петровна. Проклятая старушенция вцепилась в косяк двери, наглухо загородив выход. А с виду такая хлипкая.
– Наркоманка она! – пояснила аптекарша сурово.
Ну всё, я пропала. Теперь придётся идти на медицинское освидетельствование, потому что без справки Мария Петровна в мою невиновность не поверит. А весть о моей зависимости облетит дом, как только старушка вернётся из аптеки.
– Настя? – соседка изумлённо вскинула брови. – Наркоманка?
Я приготовилась выслушать лекцию, сдобренную ахами, охами и угрозами. Но старушка удивила, сказав:
– Настя не колется. Я это точно знаю. Что тут случилось-то?
Пришлось врать. Точнее выдумывать правдоподобную историю, дескать ко мне приехал дальний родственник прабабушки, страхового полиса у него нет, денег тоже, а пневмония налицо. Имён я не называла, но Мария Петровна вдруг оживилась и начала наседать на аптекаршу.
Диалог между ними был бурным, но довольно мирным. В том, что женщины хорошо знакомы, сомнений не осталось. Выслушав доводы старушки, аптекарша процедила: